Закон о банкротстве физлиц должен был вступить в силу летом 2015 г., но вступление перенесли на 1 октября. Ранее планировалось, что россияне смогут объявлять себя банкротами только с 2016 г. Вмешался финансовый кризис, обострившийся с началом зимы. Возникает вопрос - на защиту чьих интересов встанет закон? Тех самых физлиц или же банков? Постоянный эксперт Накануне.RU - экономист, профессор МГИМО, доктор экономических наук Валентин Катасонов считает, что инициаторами закона стали именно банкиры, и ждать от "банкротства" отпущения кредитов простым смертным не стоит.

Вся капиталистическая система основана на ростовщичестве, и, рано или поздно, рассчитываться за кредиты придется тем или другим способом. Ждут ли россиян те же меры, что оставили без своих домов миллион американцев вследствие ипотечного кризиса, и чем может обернуться "банкротство"? Если вы задолжали банку 500 тыс. руб. и уже месяца три не вносите платежей – запускается процесс банкротства, его инициатором может выступить банк или налоговая служба, а не только сам прогорающий. Если суд признает вас "банкротом по праву" - вам назначают финансового управляющего, который оценит ваши дела, поговорит с представителями банка от вашего имени на совете кредиторов. Возможно, что совет кредиторов просто назначит реструктуризацию долга – то есть вы будете до сих пор должны, даже, скорее всего, больше, чем до банкротства, но на других условиях - пересмотрят процентные ставки или дадут больше времени на погашение долгов. Второй вариант - более вероятный, потому что реструктуризации можно добиться и не объявляя себя банкротом – ваш финансовый управляющий и господа банкиры признают, что у вас "есть право быть банкротом", и вы действительно не можете платить. Автоматически теперь вы своим имуществом не распоряжаетесь, им распоряжается финансовый управляющий. Вещи оцениваются, а затем их продают, даже если всего вашего имущества не хватило на погашение долгов – вы с благодетельным банком все равно в расчете, наслаждайтесь своей новой жизнью "с чистого листа".

Вопрос: Валентин Юрьевич, расскажите - что это будет за закон о банкротстве физических лиц и чем может обернуться для людей?

Валентин Катасонов: Вы знаете, надо, конечно, смотреть конкретный текст конкретного закона, потому что этот закон может защищать физические лица, а может, наоборот, оказаться на стороне кредиторов. По крайней мере, первые версии законопроекта явно были на стороне кредиторов. То есть наших граждан могли просто превращать в бомжей, в каких-то маргиналов, только что не было предусмотрено долговой ямы, которая, кстати, у нас существовала, чуть ли не до 1860 г. Этот закон инициировали банки, которые очень активно раздавали кредиты физическим лицам, а сегодня уровень невозврата очень высокий.

Вопрос: То есть здесь не будет такого – ты объявляешь себя банкротом, тебе прощают все кредиты?

Валентин Катасонов: Нет, такого не может быть. Скажем, если у тебя есть жилье, есть квартира, есть семья, то тебя по решению суда могут переселить на 101 км. Формально ты не лишаешься жилья, но тебя переселяют в какой-нибудь барак – такие вот были схемы.

Вопрос: А в мировой практике закон о банкротстве что собой представляет?

Валентин Катасонов: Вы знаете, в разных странах - разная степень защиты интересов граждан. Я не могу сказать, что хорошо эту специфику знаю. Но на примере последнего ипотечного кризиса США я могу сказать, что там, насколько можно судить, степень защиты невысокая, мягко выражаясь, там около миллиона людей стали бомжами. Ситуация очень серьезная.

Кстати говоря, у нас сегодня парадоксальная ситуация – я сейчас общаюсь с группой людей, которые стали жертвами обвала рубля. Речь идет о так называемой валютной ипотеке – по некоторым данным 70 тыс. человек сегодня оказались в сложнейшей ситуации, потому что они брали валютную ипотеку, причем, они говорят, что брали ее не потому, что они этого хотели, а потому что банки не предлагали рублевой альтернативы. То есть их просто загоняли в ловушку. Мало того, что их попросили освободить то жилье, которое они приобретали по ипотеке, но при этом они еще и оказываются должны банку - это вообще интересная схема. Такого я, честно говоря, не помню в мировой практике. Отношения между кредитором и заемщиком обычно кончались тем, что человека вместе с семьей просто выселяли из дома, из квартиры. А сейчас их выселят, и они еще и должны. По этому поводу, кстати, тоже готовился законопроект, и, по крайней мере, на январь-февраль закона не было, там один из вариантов - просто объявить мораторий на выплату долгов по таким валютным ипотекам. Но люди, в общем, находились в отчаянном положении, там были даже случаи суицида.

Вопрос: То есть непонятно – закон о банкротстве физлиц – это попытка защиты интересов граждан или интересов банков?

Валентин Катасонов: Вы знаете, формально они говорят – мы хотим сбалансировать интересы, мы хотим минимизировать конфликты, но реально, я думаю, конечно, все-таки закон будет больше на стороне кредиторов.

Вопрос: Кризис начался в США именно потому, что кредиты выдавали всем подряд, тем более тем, кто в итоге не смог за них расплатиться?

Валентин Катасонов: Все так и было, но там-то это можно объяснить тем, что эти банки, которые давали кредиты, не такие полные идиоты, чтобы не понимать, что они назад не получат в полном объеме всех денег. Дело в том, что многих крупных банкиров спасали за счет бюджета и за счет того, что ФРС давала кредиты, причем беспроцентные кредиты – там была мощная система подстраховки этих банков. У нас такой подстраховки не было, поэтому банки сегодня активно нажимают педали на то, чтобы этот закон был принят, потому что каждую неделю, как вы знаете, Центральный банк отзывает иногда по несколько лицензий. И одна из причин этого – невозвраты. Некоторые банки работают с юрлицами, некоторые банки работают преимущественно с физлицами - и они заинтересованы в том, чтобы как-то не попасть самим в ловушку. У наших банков нет такой подстраховки, как у крупнейших американских.

Вопрос: То есть в США банки давали кредиты, заведомо зная, что люди, которые берут кредиты, потом не смогут расплатиться, с умыслом – забрать их имущество, выкинуть на обочину жизни?

Валентин Катасонов: Конечно, да. Но там история неоднозначная, потому что поначалу, где-то в 2009- 2011 гг., банки достаточно активно выгоняли людей на улицу, потом ситуация в некоторых регионах стала настолько взрывоопасная, что были решения судов, которые притормозили этот процесс с выселением.

Вопрос: История кредитования – вообще очень интересная. Во все времена ростовщичество было под запретом, не так ли? У вас об этом написано в книге "Мировая кабала: ограбление по-еврейски". Почему во все века было запрещено давать деньги в рост?

Валентин Катасонов: Безусловно, это так, и почему-то сегодня об этом говорят дозировано. Ростовщичество было запрещено вплоть до смертной казни, это было и в Европе, и в той же Византии, например. Там просто отлучали от церкви. Кстати, если речь идет об отношении религий к судному проценту – ведь мы еще в Ветхом Завете читаем, и там сплошные запреты на ростовщичество. Более того, я всегда говорю - человечество имеет опыт, мы уже наступали на грабли ростовщичества – почитайте в Ветхом Завете, там же есть понятие "субботний год" – это на седьмой год должник переставал выплачивать долги по кредиту. То есть все – не более семи лет, проценты занимали большую часть долга. Потом был такой термин, как "юбилей" – юбилейный год, когда возвращали залоги, которые переходили по кредитным договорам. То есть были определенные защитные механизмы, которые не позволяли концентрировать большие богатства внутри группы ростовщиков. Ростовщичество существовало, понимали, что никуда от этой заразы не уйти, но, по крайней мере, предпринимались "профилактические меры". К сожалению, у нас ничего этого нет.

Вопрос: Когда начались эти кризисы из-за "надувания" процентных ставок?

Валентин Катасонов: Вы знаете, по большому счету, те, кто учились на экономических факультетах, в экономических вузах, изучали историю экономики, знают, что история экономических кризисов в условиях новой экономической формации капитализма – началась в Англии. Отсчет идет от 1825 г., называются эти кризисы "кризисами перепроизводства". Считается, что кризис перепроизводства возникает в результате того, что существует ограниченный платежеспособный спрос, который создает затоваривание, причина заключается в том, что алчные капиталисты в промышленности, в торговле – они часть стоимости отнимают у работника, происходит накопление капитала. Платежеспособный спрос населения, таким образом, изымается - это отчасти правда, но и не вся правда, потому что, в конечном счете, весь прибавочный продукт концентрируется в руках денежного капиталиста, то есть ростовщика.

В итоге, и причина кризиса 1825 г. – это все тот же ссудный процент. Поэтому, если глубоко копать, то любой кризис объясняется, в конечном счете, именно существованием этой ростовщической системы, потому что эта система нарушает равновесие экономики.

Я могу вам по-другому объяснить: количество денег в экономике определяется объемом кредита. В экономике, предположим, 1000 единиц, эти денежные единицы возникли в результате того, что кто-то кому-то выдал кредит – это и есть "денежная масса", а через год их нужно вернуть вместе с процентами. Предположим, процент составляет 20, то есть надо вернуть уже не 1 тыс., а 1 200 единиц. А где взять? Денег-то в обращении только 1 тыс. единиц, а бюджет составляет 1 200. Вот вам и кризис, все предельно просто на уровне неполной средней школы.

Вопрос: А это проблема чисто капиталистической системы?

Валентин Катасонов: Капитализм - и так есть господство ростовщического капитала, который существует за счет процентов. Да, можно сказать, что это капитализм. В конце концов промышленный капиталист сам становится жертвой этого ростовщичества, рано или поздно он тоже оказывается поедаем ростовщиком. Он тоже оказывается рано или поздно неплатежеспособным – отсюда банкротство.

Вопрос: Если вернуться к закону о банкротстве, то, с одной стороны, люди сами виноваты – набрали долгов, по которым не могут платить, не надо было брать. Растут ставки по кредитам, это все больше похоже, действительно, на ограбление, людей вынуждают брать кредиты – вся система заточена на потребление. Нужно и машину купить, и в рекламе что-то увидел, что вот надо теперь, и все – разве это не манипуляция сознанием?

Валентин Катасонов: Я, как преподаватель, могу сказать, что в вузах на экономических факультетах студентов обучают таким образом, что они даже не понимают, что такое "кредит", что такое "ростовщичество", что такое "депозит", что такое "кредитные деньги". И в результате, грубо говоря, формируется новое поколение "лохов". Естественно, что самый ценный ресурс этой так называемой рыночной экономики, а фактически капиталистической экономики – это дурак. Поэтому вся система образования заточена на то, чтобы формировать такое вот поколение. Естественно, люди, которые понимают, как устроен мир, - их, конечно, намного сложнее зацепить на какой-то крючок. В отношении них могут применяться только силовые методы. А здесь действует метод обмана. Вся система капиталистическая построена на обмане.

Вопрос: Но нельзя же сказать, что в Советском Союзе не было кредитов? Была совсем другая система, но, тем не менее, человек мог взять заем? В чем отличие?

Валентин Катасонов: Я сам в советское время приобретал кооперативную квартиру, но никаких процентов не было. То есть я платил за квартиру первоначальный взнос, а потом была рассрочка на 15 лет, но никакого ростовщичества – там вообще, по-моему, никакого процентного начисления не было. У нас были банки, но если брали процент, то это был чисто символический процент – один-два. И цель была не в том, чтобы банки обогащались, получали прибыль, а для того, чтобы стимулировать эффективное использование полученных денег и своевременный возврат этих денег назад. То есть это были не просто возвратные деньги, а тот процент, который получал, допустим, Госбанк, Промстройбанк – у нас банков-то было раз, два и обчелся – они эту прибыль переводили в бюджет. А бюджет расходовался на какие-то программы или просто на повышение пенсий, стипендий, в этом смысле не нарушалось равновесие между платежеспособным спросом и предложением, никаких дисбалансов, ведущих к кризисам, не было. Потому что та небольшая, чисто символическая прибыль, которая образовывалась, тут же возвращалась в оборот.

Вопрос: Не стоит теперь ждать закон о банкротстве, как возможность избавиться от долгов?

Валентин Катасонов: Нет, я не думаю, что такое произойдет. Образно выражаясь, может произойти какая-то реструктуризация задолженностей физических лиц. Сегодня это модное слово "реструктуризация": и на Украине, и в Греции – реструктуризация. И с физлицами теперь такая же история – им прощать ничего не будут, но могут переносить сроки погашения обязательств, может быть, изменять условия по процентам.

Вопрос: Забирать квартиры?

Валентин Катасонов: Да, иначе, рано или поздно, банки посыплются. А если банки посыплются, то тогда и вся система - тоже. Все друг за друга цепляется – вот этот доморощенный российский капитализм, он в своей основе имеет эти самые полурабские отношения между кредитором и заемщиком, и, рано или поздно, это основание даст трещину, и система начнет сыпаться. Зачем же нам ждать, когда она начнет сыпаться? Нам необходимо ее в плановом порядке демонтировать и создать крепкое прочное здание российской экономики, которая основывалась бы на простой и понятной системе сферы банков, но и, соответственно, там должна быть своя денежная система – тоже устойчивая. Но это особый разговор насчет денежной системы, так что тут нельзя ничего исправить, можно на время замазать какую-то трещину, но если у тебя нет прочного фундамента, то, рано или поздно, здание все равно рухнет, поэтому глупо и преступно заниматься замазыванием этих отдельных трещин и щелей. Необходимо менять фундамент.