Научно-практическое совещание "Гражданское общество и политика памяти в современной России", проходившее 5 сентября в Пермской краевой библиотеке, посетили сторонники и лоббисты скандально известной автономной некоммерческой организации (АНО) "Пермь-36". Среди прочих восклицаний директора "Пермской гражданской палаты" и постоянного спутника американских консулов Игоря Аверкиева прозвучало: "Они не создавали музей ОУНовцев, предателей, шпионов и так далее. Они что, извращенцы?.." Речь шла о руководстве АНО. Материал Накануне.RU даст ответ на этот вопрос.
Казалось бы, слов руководства организации и членов ее правления о том, что бандеровцы — "замечательные люди", что "у них своя правда", — достаточно. Однако настойчивое непонимание представителей либеральной общественности не оставляет нам выбора, и мы вынуждены припомнить им одну выставку, периодически демонстрировавшуюся в "Перми-36" в бытность правления АНО и посвященную "узникам совести особого режима".
Начнем со стенда, посвященного Ивану Алексеевичу Кандыбе, одному из учредителей Хельсинской группы, в 1992 г. вступившему в ряды Организации украинских националистов (ОУН) и вошедшего в состав "Комитета по легализации и возрождению ОУН в Украине" (ОУНвУ), избранного позже председателем главного провода ОУН "в Украине". Если кто-то считает, что это не "та самая" ОУН Степана Бандеры, то, думаю, члены организации будут несогласны. Дело в том ,что ОУНвУ была образована членами ОУН (р), это послевоенное название "той самой" бандеровской ОУН — "революционная".
Там же на стенде красуется их партийная газетка — "Нескорена нацiя". Шапка передовицы увенчана портретом Бандеры и гербом ОУН. Газетка без каких-либо поясняющих надписей.
Рядом — листовка "Бандеровцы", кто они?", пропагандирующая взгляды ОУН и превозносящая лично Бандеру. Без каких-либо опровержений со стороны АНО "Пермь-36".
Интересно, что в биографии Кандыбы, приведенной на стенде, не говорится прямо, что он был осужден в 1961 г. за измену Родине. В приведенной там же справке о реабилитации сказано только лишь короткое "ст.56 УК УССР".
Идем дальше, к стенду Данила Лаврентьевича Шумука, который в 1943 г. вступил в Украинскую повстанческую армию (УПА). Обратите внимание, с какой издевкой авторы выставки пишут о статье, по которой сел гражданин Шумук: "измена родине" — в кавычках, с маленькой буквы. Очевидно же — узник совести, пострадал "не за что".
Думаем, будет уместно напомнить, что делала УПА с мирным населением на Волыни и в других местах.
Из протокола допроса боевика УПА Владимира Дубинчука, 6 августа 1941 г.:
"Когда соучастники находились около подводы, я вбежал в дом Сошинского Антона и расстрелял ребенка примерно пяти лет. В комнате было еще два ребенка, но у меня оставшийся один патрон дал осечку. После этого я вышел из квартиры и доложил об этом Лупинка Иосифу, который дал мне два патрона и распоряжение убить этих детей. Я вторично зашел в комнату и расстрелял второго ребенка возрастом примерно два года. В это время зашел в квартиру Лупинка Иосиф и в моем присутствии расстрелял третьего ребенка, который был возрастом примерно 6–7 лет" (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 1020. Л. 26–34).
Из протокола допроса командира четы УПА Степана Редеши, 21 августа 1944 г.:
"Мы окружили пять польских сел и на протяжении ночи и следующего дня сожгли эти села и все население от мала до велика вырезали — в общей сложности более 2 тыс. человек" (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 1020. Л. 164–176).
Из специального сообщения Тимофея Строкача и Мартынова о формировании проводом ОУН Украинской национальной армии на Волыни и Полесье и вооруженных столкновениях украинских националистов с поляками, от 21 апреля 1943 г.:
"29 марта в селе Галинувке зарублено 18 человек поляков, остальные ушли в лес. В этом селе к поляку врачу Шелкину его жена, член украинской организации, привела бандеровцев, которые отрезали врачу уши, вырвали нос и разрубили тело на куски. В селе Пендыки расстреляно до 50 человек поляков… В селе Вердче-Большие местные националисты повесили учительницу, а детей ее задушили" (ЦДАГО України. Ф. 1. Оп. 23. Спр. 523. Арк. 43–46).
Одна из двух семей Клещинских в Подяркове замучена ОУН - УПА 16 августа 1943 г. На плане семья из четырех человек - супруги и двое детей. Жертвам выковыряли глаза, наносили удары по голове, прижигали ладони, пробовали отрубать верхние и нижние конечности, а также кисти, наносили колотые раны на всем теле.
Вернемся к выставке. Бандеровцы не единственные "достойные" люди, которые там представлены. Вот, например, гражданин Евграфов — дважды судим за хищение государственной собственности. Но в "Перми-36" его, как и остальных, полюбили за "недовольство советской властью". Не давали, тираны, красть свободному человеку!
А вот еще один колоритный персонаж из числа "невинных страдальцев" — Викторас Пяткус. Как значится на стенде, "первый раз был арестован за связь с литовским партизанским движением". Как благородно звучит, правда? Надо полагать, речь о "лесных братьях", которые только с октября 1944 по январь 1947 гг. убили не менее 544 человек, 456 из которых были гражданскими лицами?
Историк Александр Дюков приводит данные из выявленных в ГАРФе ежедневных оперативных сводок ГУББ МВД СССР:
"В ночь на 30 декабря, в деревне Мусдейки, Таурагнской волости, бандитами убиты крестьяне-середняки ДАПШЕНЕ Марта, ее два сына, дочь и четырехлетний внук… Всего за новогодние праздники 1947 г. бандитами из формирований литовских "лесных братьев" убито 53 человека, в том числе как минимум пятеро несовершеннолетних детей. Советскими и партийными работниками были лишь шестеро из 53 убитых, русскими – двое из 53".
Семь жителей деревни Кинчуляй, которых националисты пытали и расстреляли в августе 1944 г. за помощь советским партизанам.
Впрочем, сам Викторас Пяткус, возможно, никого и не убивал — он сел за антисоветчину, вовлечение несовершеннолетних в пьянство и… за мужеложство.
На следующем стенде — еще один интересный пассаж про "партизан", на этот раз — про украинских. То есть про бандеровцев.
Рядом еще один прекрасный образец манипуляции. Бандеровцы названы "национально-освободительным движением".
Естественно, присутствовали в экспозиции и стенды, посвященные Левко Лукьяненко и Балису Гаяускусу. Первый известен как ярый поклонник ОУН-УПА и расист. Вот пара ярких цитат:
"Я жил в заключении с тремя поколениями борцов за свободу и независимость Украины. Это прежде всего поколение националистов ОУН-УПА, которое воевало за независимость Украины против всех захватчиков вплоть до 1956 г…
…люди, с которыми мне пришлось сидеть, были воинами Украинской повстанческой армии, боевиками ОУНовских отрядов и не жалели своей жизни. Они были молоды, упорны и любили Украину. Доставали себе оружие любым способом и боролись за ее свободу …"
А вот это самое "любимое":
"Украинец (украинка) имеет право жениться на представителе (представительнице) цветной расы, однако обязан (обязана) уехать с Родины, соответственно избавившись от гражданства Украины".
Гаяускас же известен своим признанием в принадлежности к "лесным братьям":
— Вас можно причислить к "лесным братьям" или нет?
— Да, у нас была вооруженная подпольная организация.
Один из стендов представлял собой просто "иконостас", испещренный фотографиями и пустыми карточками с именами героев-диссидентов. Среди фотографий — как уже упомянутые персонажи, так и новые. Например, Курка Михаил Дмитриевич.
По данным, полученным доктором исторических наук Михаилом Сусловым, гражданин Курка был осужден за карательную деятельность против мирного населения СССР в составе подразделений фашистской Германии.
Или Мамчич Иван Иванович, сидевший за службу в подразделениях фашистской Германии и преступления против мирного населения.
Или вот, Острогляд Вячеслав Леонидович, перед попаданием в ИТК-36 неоднократно был судим по общеуголовным статьям (вероятно, обычный уголовник, прикинувшийся идейным борцом с тоталитаризмом). Видимо, для АНО "Пермь-36" одна отсидка за антисоветскую агитацию прощает все на свете.
Все это годами демонстрировалось школьникам под рассказы экскурсовода Третьяковой о том, что "коммунисты были хуже фашистов".
Стоит отметить, что у АНО "Пермь-36" весьма интересная библиотека.
Штепа — последователь идеолога украинского нацизма Дмитро Донцова, на которого, помимо прочего, опирались бандеровцы. Он, Штепа, также был членом ОУН.
Некоторые книги присланы в дар бывшими сидельцами из числа украинских националистов, поклонников ОУН-УПА.
Вот книга "Нюрнберг-2" за авторством фанатичного антисоветчика и русофоба Лукьяненко. Очевидно, кого он хочет судить.
Рискнем предположить, что из этой библиотеки и черпали свои знания экскурсоводы АНО, вроде Третьяковой, заявлявшей нам на экскурсии, что "должен обязательно произойти такой же, как Нюрнбергский, или подобный ему, процесс" над СССР.
Возвращаясь к заявлению Игоря Аверкиева: "Они не создавали музей ОУНовцев… Они что, извращенцы?.." — не остается ничего другого, кроме как ответить:
— Да.
И добавить. Что в ноябре 2014 г. Верховный суд запретил в России экстремистские, радикальные организации "Правый сектор", партию УНА-УНСО, Украинскую повстанческую армию и "Тризуб имени Степана Бандеры", исповедующие "украинский национализм", что можно только приветствовать. Но получается, что выступающие за возобновление работы музея "в прежнем формате" и прикрывающиеся "совещаниями в Администрации президента и у Вячеслава Володина лично" - не только извращенцы, но и экстремисты? Они, насколько можно судить, призывают к прямому нарушению российского законодательства в ходе выступлений в СМИ и на публичных мероприятиях.
Олесь Гончар