Естественный лидер народа Нохчи
Политика | В России | Северо-Кавказский ФО

5 марта 2016 года официально заканчивается срок полномочий Рамзана Кадырова в качестве главы Чеченской республики. Какова роль Кадырова в становлении мира в Чечне, на что он опирается, приводя в равновесие столь разнородные силы, а также о перспективах развития чеченского общества читайте в публикуемом фрагменте новой книги политолога и писателя Валерия Коровина "Накануне Империи. Прикладная геополитика и стратегия в примерах".

Став главой Чеченской республики, Рамзан Кадыров выступил со знаковым заявлением: "Чеченская Республика находится на передовой линии борьбы с международным терроризмом". Слова не разошлись с делом. Кадыров начал максимально жёстко и своевременно пресекать любые проявления религиозного экстремизма, и этот подход дал свои результаты. "Любое течение, которое противоречит традиционному исламу, распространённому в Чеченской Республике, нужно пресекать в зачаточном состоянии, чтобы оно не окрепло. Те, кто распространяют его, это шайтаны, и их место под землей" - сказав эти слова, чеченский лидер поставил жирную точку в попытках создания западного плацдарма на территории Чечни для последующей экспансии вглубь Российской Федерации.

Известно, что чеченский народ испокон веков исповедует суннитский ислам суфийского толка. И так как в советский период ислам был под запретом, этим воспользовались западные исламистские секты, которые попытались распространить своё влияние на российский Северный Кавказ сразу же после того, как запрет на религию был устранён, заполнив пустующую нишу.

Ваххабизм как учение был основан Мухаммедом ибн Абд-ал-Ваххабом в XVIII веке при содействии английских спецслужб. В первую очередь для того, чтобы нарушить единую идентичность мусульман, сделав их объектом манипулирования со стороны Запада. То, что ваххабизм — антизападное направление религиозной исламской мысли — это миф, созданный на Западе. Ваххабизм ориентирован антизападно только в тот момент, когда это выгодно самому Западу, например, американцам, для того, чтобы создать повод для их очередной внешнеполитической авантюры. Многие обращают внимание на то, насколько выгодны оказались события 11 сентября 2001 года для США. Они были использованы как предлог для расширения сферы своего геополитического влияния на бывшие советские центрально-азиатские республики, стали поводом для вторжения в Афганистан и Ирак с последующим контролем над всем Ближним Востоком и его нефтяными ресурсами.

Как известно, ваххабизм отрицает систему адатов — те традиции, которые возникают среди исламских народов под воздействием той среды, в которой они развиваются. Это делается для того, чтобы нарушить связь народов с наследием предков, их традициями и верованиями, и, тем самым, пошатнуть иммунитет от насаждения западных ценностей.

В Чечне традиционно существовала система социального сдерживания, основанная на принципе коллективной ответственности, законе “око за око”. Ваххабизм подрывает эту систему, что превращает мусульманское общество в совокупность атомизированных индивидуумов, которыми легко манипулировать в своих целях. Именно проникновение ваххабизма на территорию Чечни предвосхитило "горячую фазу" отторжения этого региона от России. Это нетрадиционное еретическое течение ислама представляет собой идеологию, которая позволяет превратить народ в объект внешней, в первую очередь западной манипуляции. Поэтому, объявляя войну этой "идеологической заразе", Рамзан Кадыров, тем самым закрыл тему внешней экспансии Запада на российский Северный Кавказ. Следующим его шагом стало восстановление традиций, которые были разрушены ваххабизмом — тейповой организации чеченского общества.

Убеждённость Кадырова в том, что Чечня является "передовой линией" борьбы с международным терроризмом не является преувеличением. Исламистские экстремисты во всём мире нуждаются в моральной подпитке. Каждая победа международного терроризма вдохновляет еретические исламистские течения по всему миру. И, соответственно, каждый локальный проигрыш и неудача дополнительно деморализуют террористов. Вот почему стремительная потеря позиций и влияния террористов в Чечне морально разлагает всё созданное Западом экстремистское движение на Кавказе.

Рамзану Кадырову на волне той политики, которую начал проводить ещё его отец, завещавший ему стоять на страже интересов России, удалось вовремя подхватить лидерскую харизму. Поэтому, с одной стороны, его как бы "вынесло" на вершину власти в Чечне, а с другой — Рамзан как человек верующий, не может просто эксплуатировать в личных интересах те полномочия, которые он сейчас имеет. Напротив, своими поступками он пытается доказать, что он является не формальным, а подлинным лидером своего народа.

Тейпово-тукхумная система демократии

Вскоре после завершения второй военной кампании в Чечне, тогдашний президент республики Ахмад-Хаджи Кадыров высказался о неминуемом "вызове мирного времени", подразумевая, что завершение горячей фазы конфликта ещё не означает наступления мира, а является лишь началом к мирному развитию общества. Чем ответить на прекращение войны, какие модели развития общества предложить? — в этом и заключается вызов. Неверный ответ на него легко может столкнуть народ в новую бойню, возможно внутреннюю, ещё более страшную. Чеченский народ является по сути одним из немногих народов России, сохранившим свои обычаи в первозданном виде. Конечно, годы советского атеизма наложили свой отпечаток, и многие чеченцы считают себя светскими "современными" людьми, оторвавшись от корней и перемешавшись в атомизированных обществах больших городов. Однако большинство чеченцев всё же продолжают хранить наследие предков.

Значительным фактором, всегда толкавшим Чечню к конфликту с Центром, было желание жить в соответствии со своей традицией, со своими законами, которые складывались столетиями. Эта тенденция наблюдалась и в романовский период, и в советское время. Попытки навязать чеченскому народу светский усреднённый образ жизни по каким-то непонятным законам всегда толкали его на конфликт с государством.

Безусловно, когда всё уже горело, когда шла война, нужно было какими-то пожарными методами этот конфликт погасить, хоть как-то стабилизировать раздираемое внутренними противоречиями общество. В результате были введены общепринятые в современном мире модели западной демократии — парламент, президент, Конституция – республиканские атрибуты государственности. Однако чеченцы неизменно остаются традиционным народом, а все эти модели, по большому счёту, являются продуктами десакрализованного, выродившегося Запада, бездуховного и аморального, а поэтому принимаются лишь вынуждено.

Сейчас конфликт погашен, и мы видим, что история выявила и выдвинула на первый план реального лидера послевоенной Чечни, вынужденно выстроенной по светским лекалам, — это Рамзан Кадыров, который, по сути, стал естественным предводителем своего народа. До того момента, как Рамзану Кадырову исполнилось тридцать лет, и он по Конституции приобрёл право выдвигаться в президенты, мы наблюдали интересную ситуацию: всё это время он не осуществлял никаких формальных действий для своего продвижения на высший пост в республике. Напротив, всеми своими действиями он демонстрировал, что не хочет быть формальным лидером, а желает быть лидером реальным, естественным, и эти устремления он так же, как его отец Ахмад-хаджи Кадыров, не уставал доказывать своими делами.

Чеченское общество построено по тейповому принципу. Каждый чеченец знает, к какому тейпу он принадлежит. Тейповая система сохраняется столетиями. Она пронесена даже сквозь советский период полного выжигания всякой традиции, и сохранилась по сей день, пережив две войны в новейшей истории. Это как раз та модель, которая и является ответом на вызов мирного времени, о котором говорил Ахмад-хаджи Кадыров.

Чеченский народ испокон веков сохранял социальный баланс и социальную стабильность именно благодаря тому, что в Чечне всегда существовал фактор коллективной ответственности, который сдерживал от совершения преступлений, и фактор, естественно, лидерства, который упорядочивал социальное устройство. Глава вара — чеченского клана, участвовал в общем собрании своего тейпа, на котором выдвигался лучший на роль лидера тейпа. Далее, на сходе лидеров тейпов избирался глава тукхума, а из глав тукхумов избирался лидер народа, самый авторитетный и уважаемый человек, с которым советовались главы всех тейпов по самым важным и судьбоносным вопросам. Именно советовались, ибо он не правил в привычном для нас понимании, но судил, влияя на судьбу своего народа с помощью собственного авторитета, как богослов и знаток традиций.

Рамзан Кадыров, по всем признакам, стремится быть именно таким лидером - конахом, - лучшим из лучших своего народа. Для него противоестественно быть лишь продавленным из Москвы формальным "главой республики", навязанным посредством процедуры президентских выборов, не имеющих для традиционных чеченцев никакого реального значения.

Как правильно однажды заметил советник президента России Асламбек Ахмедович Аслаханов, "из тысячи чеченцев — тысяча считает себя лидерами". В Чечне единоличное правление никогда не принималось и всегда заканчивалось насильственным смещением. Чеченцы — это народ, который представлен своими общинами, в нём до сих пор сильна традиция коллективного правления. К этому и стремится Рамзан Кадыров, пройдя через вынужденное светское замирение, начатое его покойным отцом, через возрождение подлинной чеченской традиции и, в конечном итоге, придя к восстановлению тейпово-тукхумной системы — подлинной, традиционной чеченской демократии, дающей народу мир и внутреннюю гармонию, а также естественного, всеми признаваемого и уважаемого лидера. И как знать, может быть, этот опыт станет, в конце концов, положительным примером и для остальных народов России, поводом вспомнить и возродить свои традиции, как это делают чеченцы, древний народ нохчи.

Удержать вооружённый народ

В момент трагической гибели Ахмат-хаджи Кадырова, в Чечне, на тот момент получившей формального лидера — Аллу Алханова, управляемого светского человека, полностью подконтрольного федеральному центру, появился неформальный лидер. Рамзан Кадыров, ещё даже не заняв пост председателя правительства, уже стал предводителем многотысячного отряда "кадыровцев" — вооруженных людей, являющихся, на тот момент, неким переходным явлением между сепаратистами в горах, убивающими федералов, и самими федералами.

Уже тогда, именно по причине естественного лидерства Рамзана Кадырова, в Чечне присутствовал явный дисбаланс между реальной властью и влиянием Кадырова-младшего и его номинальным статусом. Рамзан Кадыров пользуется бешеной популярностью, его поддерживает 90% населения. При этом Рамзан всегда презрительно отзывался о политиках и чиновниках: "Сам я хитрить так и не научился. Иначе я стану политиком, а не Рамзаном Кадыровым. А хитрить… У нас есть тысячи таких политиков. Я не хочу".

Разгадка здесь настолько же проста, насколько и не всегда понятна светскому сознанию. Чеченцы — всё ещё традиционный этнос, за что и страдали всегда, отстаивая своё право на идентичность. Любой чеченец, даже ребенок, знает, что основа чеченского традиционного уклада — кровнородственная община, а система социального сдерживания — это древний закон коллективной ответственности, основанный на принципе "око за око", согласно которому за любое деяние отвечает не только тот, кто его совершил, но и весь его кровнородственный клан — вар, объединяющий родственников до седьмого колена. В этой правовой системе каждый, совершающий преступление, знает, что если не найдут его самого — найдут его отца, брата, другого родственника и накажут вместо него, справедливо и соразмерно совершённому деянию: око за око, кровь за кровь, свободный за свободного, раб за раба. В отличие от римского права, почему-то ставшего сегодня единственно возможной правовой моделью во всём мире, где будь ты хоть самым кровавым Бен Ладеном, взорвавшим и убившим тысячи людей, а всё равно больше пожизненного не получишь, коллективная ответственность соблюдает баланс и, что самое важное, неизбежность возмездия.

Здесь стоит вспомнить, что и русский царь, восходя на престол, давал клятву, относящую ответственность за его деяния на весь его род до седьмого колена. Коллективная ответственность являлась нормой у многих традиционных народов и этносов как высшая норма социальной стабильности, в том числе и у славянских племён, однако, сохранилась по сей день практически только у чеченцев. Или нохчи — как они сами себя называют. Вековые попытки сделать из нохчи светскую атомизированнуюм массу, выжечь огнём и мечём их традиционные нормы разрушили систему кровно-родственных связей, а, следовательно, и коллективной ответственности, разбалансировав замкнутую сакральную систему традиционного этноса.

Теперь вооруженный чеченец сдерживается либо Уголовным кодексом — знаем мы, чего стоит Уголовный кодекс РФ в Чечне, — либо своим предводителем. В традиционной системе предводителем рода — вара — является старейшина или богослов. Предводителем образования из девяти родов — тейпа — является самый достойный, избранный на совете старейшин. Представителем девяти тейпов — тукхума — самый достойный, избранный на совете самых достойных предводителей тейпов. Такова модель традиционной чеченской демократии. Но демократии не в её нынешнем, отчуждённом, западном понимании, а демократии органической, где народ сам соучаствует в своей судьбе. Именно так в условиях органической демократии выявляется предводитель традиционного народа.

Рамзан Кадыров взлетел на вершину власти во многом не по своей воле и не благодаря своим личным заслугам, а скорее вследствие заслуг своего отца. Он стал предводителем традиционного вооруженного народа, как бы, экстерном. Можно сказать, что в чём-то он повторил судьбу Владимира Путина. Тот тоже оказался на вершине власти целой империи столь стремительно, что доказывать своё соответствие этому статусу ему пришлось постфактум.

То, что делает Рамзан — это попытка продемонстрировать своему народу, что он представляет его интересы по праву, имея для этого способности, волю и понимание судьбы и традиций своего народа. Рамзан знает — нохчи никогда не принимали и не примут кого-то, навязанного извне, поэтому у "не своего" в Чечне нет шансов. Чеченцы всегда сражались и умирали за свой традиционный уклад. Поэтому у чужеродного понятия "президент" в Чечне оказалась незавидная судьба.

Ну и самое главное — нохчи никогда не откажутся от своего традиционного уклада, за который пролили столько крови и отдали столько жизней. Поэтому у любого "конституционного" светского порядка, навязанного извне, и настаивающего на своей правоте, всегда будет противник — вооруженный чеченский народ. Кадыров, как и Путин, движется сверху вниз, от формы к содержанию, от формализма к традиции. Рамзан не хочет быть просто номинальным главой. Несмотря на своё избрание и "электоральную" поддержку, он стремится быть конахом — лучшим из естественных лидеров своего народа, и он это доказывает делами.

Для восстановления органичной формы лидерства в Чечне необходимо совершить следующий шаг — восстановление традиционной — тейпово-тукхумной модели, чему служат регулярные съезды народа Чечни, его тейпов, возврат к исконному названию — нохчи, восстановление советов старейшин и традиционного права, основанного на коллективной ответственности. Не сделав этих шагов, опираясь лишь на силовой фактор и поддержку федерального центра, Рамзан не удержится. Не удержит вооруженный народ, который в противном случае вновь окажется в горах. Никто не удержится. Чечня не удержится в составе России, если не удержится естественный лидер, лишившись поддержки своего традиционного народа. Именно поэтому Рамзан понимает, чего стоит традиция. Традиция — наше решение. Без этого у России не будет Чечни. Но не будет и самой России.

Валерий Коровин. "Накануне империи. Прикладная геополитика и стратегия в примерах"