В прошедшем году внутренняя политика вернулась в федеральную повестку. Аналитики пристально следили за кадровыми перестановками в регионах и пытались вычленить тренд, найти общее у тех, на кого делал ставку Кремль. В 2016 году появились термины "клуб адъютантов", "тест силовиков", популярным стало суждение, что Владимир Путин меняет старую элиту на "своих охранников". За этими попытками, кажется, эксперты проглядели реальный тренд. Общим между практически всеми заметными и менее заметными кадровыми перестановками оказалось то, что многие новые люди, как правило, тем или иным образом связаны с промышленностью.
Насыщенность внутренней политики промышленниками - это итог уходящего года. Одновременно 2016 год также запомнится тем, что даже обывателю стало заметно, как введение санкций против России дало толчок к возрождению в стране промышленной политики. Производство компонентов внутри России подстегнуло промышленный рост. Как заметил президент Владимир Путин на своей пресс-конференции, Крым, где собирают "болванки" для производителей российской техники, показал 6% промышленного роста в этом году. Севастополь и вовсе продемонстрировал 25%-ный рост промышленного производства. Президент объяснил этот феномен тем, что "в Крыму идет размещение федеральных заказов наших российских компаний".
Весь год российские высокотехнологичные корпорации аккуратно и тихо уходили под руку гендиректора "Ростехнологий" Сергея Чемезова. Под самый занавес прозвучал финальный аккорд. Стало известно, что в управление "Ростехнологиям" передали сразу несколько уральских заводов, включая знаменитую НПК "Уралвагонзавод".
Параллельно с процессом собирания предприятий российской оборонки Сергей Чемезов, по мнению политологов, активно расставлял в регионах свои кадры и влиял на перестановки в Администрации президента – центре управления региональной и внутренней политикой. Яркий пример – назначение врио губернатора Севастополя близкого к Чемезову Дмитрия Овсянникова. Политологов это настораживало не меньше, чем "клуб адъютантов". Тем более, что тенденция усиления давнего соратника Путина из "дрезденской группы" противоречила тенденции замены старой элиты на молодых охранников. Так, группа политолога Евгения Минченко называла усиление главы "Ростеха" "чрезмерным".
Между тем, существует мнение, что на самом деле никакого противоречия во внутренней политике нет. Поставленная перед Чемезовым, и не только перед ним, задача проста и довольно бесхитростна. Спустя 25 лет в России начали, наконец, выстраиваться цепочки промышленной кооперации, и чтобы они, не дай Бог, не разрушились, "Ростех" Чемезова лоббирует свои кадры в ключевых регионах, через которые эти цепочки проходят.
По словам директора исследовательского центра "Промышленность и общество", руководителя экспертной группы "Крымский проект" Игоря Рябова, страхи надуманы, а опасения напрасны. Усиление Чемезова – результат укрепления промышленной политики в России. Должны уйти в прошлое ситуации, когда в промышленных регионах политическая власть находится на одной стороне ринга, основное предприятие – на другой, и между ними идет война. Напротив, чиновники должны перестать "выманивать" деньги у предприятий и подстроиться под новую промышленную политику, поддерживать создание (впервые со времен развала СССР) новых промышленных цепочек. Об этом и многом другом эксперт рассказал в интервью Накануне.RU.
Вопрос: Можете как-то объяснить выдающиеся показатели промышленного роста в Крыму?
|Фото: Фото: Накануне.RU','600','302','true') "крепость Чембало, Балаклава, Севастополь, Крым(2016)|Фото: Фото: Накануне.RU")
Игорь Рябов: В Севастополе высокая концентрация на душу населения промышленных предприятий — приборостроения, ремонтных мощностей. Как и в Севастополе, так и в Крыму основные точки роста – федеральные заказы. Феодосийский оптоволоконный завод, как и ряд севастопольских предприятий, входит, например, в систему "Ростеха". Судоремонтные мощности, в том числе Севморзавод, подчинены Объединенной судостроительной корпорации, непосредственно заводу "Звездочка" из Северодвинска. Это флагман российского судостроения.
В регион пошли конкретные заказы, с перечислением денег на производство. На Украине как происходило раньше? Предприятия крутились сами, искали какие-то "левые" заказы и как-то выживали. В России их интегрировали в программы перевооружения, пошли заказы с предоплатой — "живыми" деньгами. Вот и начался рост. Заказывает как напрямую федеральный бюджет, заказывают и госкорпорации. Рабочие места начинают заполняться. Повышается уровень сложности продукции. Российским машиностроительным кампаниям не нужно делать какие-то болванки для техники, потому что они делают саму технику, а в Крыму и Севастополе заводы способны делать высококачественную современную продукцию. Но не надо забывать, что мы говорим не о совокупной доле, а о росте. Не было заказов и вот они появились – отсюда скачок.
Вопрос: Рост от низкой базы?
Игорь Рябов: Ну да.
Вопрос: Назначение врио губернатора Севастополя Дмитрия Овсянникова, который пришел из Минпромторга, а до этого был управленцем в Оборонпроме — это новый тренд? Или отдельное исключение, сделанное конкретно для Севастополя?
Игорь Рябов: Я думаю, новый тренд в кадровой политике все же намечен. Губернаторами будут становиться люди с имеющимся опытом, выходцы из структур, в которых Путин уверен. Структур, которые уже проверили человека тем или иным образом, с профессиональной точки зрения, по линии безопасности – эдакая совокупная проверка. Это должен быть человек ищущий, современный, понимающий традиции отечественной промышленности и умеющий работать в интересах государства. Примеры того, что бывает с губернатором, который идет по пути выстраивания коррупционной вертикали на местах — довольно наглядны. Ясно, чем это заканчивается. Сейчас набираются люди с новой ментальностью,люди, которые заточены больше на помощь регионам, чем на набивание собственного кармана, как было это в 90-е и после 90-х, как отголосок. Отбирается такая молодежь в новые управленцы, к которым деньги не липнут к рукам, но которые мотивированы на прибыль, управляют госпредприятием по законам конкурентного рынка.
Вопрос: А, может, глава "Ростеха" Сергей Чемезов усиливается и расставляет просто своих людей по разным регионам, весь год аналитики писали именно так?
Игорь Рябов: Конечно, есть в окружении президента ряд людей, которым он доверяет, кроме того, они в силу рода занятий имеют под собой большую производственную и промышленную управленческую сеть. Ведь что такое "Ростех" сейчас – половина оборонной отрасли. Это и центр научного роста, что мы видим по конечному результату продукции для Минобороны. В "Ростехе" есть люди, которые научились эффективно управлять и давать результат. У самого Чемезова очень много потенциальных кадров, которые хорошо знают регионы, за счет того, что промышленная политика предполагает межрегиональное сотрудничество. Понятно, что к нему (Чемезову, - прим. Накануне.RU) обращаются при поиске таких людей и находят их. Понятно, что они не просто кадровый резерв, они часть команды Чемезова. Что, кстати, накладывает обязательства. Чемезов в ответе за качество управления своих назначенцев.
Оборонка – это, при всем уважении, не нефтяная отрасль, как правило, это не только управление предприятиями (не одним часто), но и участие в развитии региона или нескольких регионов. Кроме того, это кооперация, а, значит, развитая сеть связей. Например, оборонка — активный заказчик в металлургии, соответственно в оборонке понимают и качество кадров в металлургической отрасли, а, значит, могут находить кадры и там, если есть необходимость. Например, основной поставщик листа для корпусов подводных лодок — Магнитогорский металлургический комбинат — фактически включен в производственную цепочку Объединенной судостроительной корпорации. Чемезов же просто находится на вершине управленческой пирамиды. На нем как на представителе старой элиты, есть персональная ответственность за поиск новых людей.
Кому мы оставляем страну — бухгалтерам из Высшей школы экономики или людям, имеющим опыт в производственной сфере? — это не праздный вопрос для определенных кругов госэлиты.
Вопрос: Как Вы думаете, реально ли с помощью таких сугубо аппаратных действий, как назначение в регионы новых губернаторов и подбор им команд, перезапустить в отдельном регионе новую экономику? Ведь, судя по всему, стоит задача перейти с дотационной экономики на технологический и конкурентный уклад.
Игорь Рябов: Это реально уже сейчас происходит. По крайней мере, совершенно точно заметно в ряде отраслей, таких как металлургия или приборостроение. Просто в силу того, что многие компоненты для оборонки теперь делаются в самой России, а не закупаются за рубежом, как раньше.
Эта ситуация создана санкциями, переориентация предприятий на внутреннего заказчика, так называемая локализация, происходит вынуждено.
Вопрос: Получается, шутки про импортозамещение устаревают?
Игорь Рябов: Корпорации просто вынуждены развивать отечественное производство комплектующих, создавать собственные цепочки. Мы говорили про "Ростех". Вот на днях "Ростех" полностью забрал и консолидировал НПК "Уралвагонзаод". Для чего это делается? Чтобы выстроить промышленную цепочку внутри отрасли. Чтобы российские предприятия сами производили для себя все, причем с должным уровнем качества, за этим тоже строгий контроль. Вот они - настоящие плоды импортозамещения. Да, они приходят только сейчас, но мы видим их явно, например, в производстве компонентов для машиностроения, автомобилестроения. Перспективы еще более глобальные, не будем забывать, что и "АвтоВАЗ", например, входит в планиду "Ростеха".
Мы еще пока не умеем строить сложные промышленные агрегаты, тяжмаш у нас угроблен в 90-е – но это дело будущего. В промышленности мы потихоньку становимся самодостаточной страной. Это один из трендов.
Вопрос: Судя по всему, этот тренд влияет и на внутреннюю, кадровую политику?
Игорь Рябов: Нет, это не совсем внутренняя политика, это все-таки в первую очередь экономическая политика.
Вопрос: Но если она так серьезно завязана на кадровые решения в региональных администрациях?
Игорь Рябов: Не будем забывать, что градообразующие предприятия являются главными точками роста для регионов. Промышленники, находясь в том или ином регионе, неизбежно занимаются социальной политикой, работают с населением, создают комфортную среду обитания для сотрудников. В идеале региональные власти должны поддерживать местное предприятие. Но вряд ли можно говорить о том, что у "Ростеха" растет политическое влияние в результате этого взаимодействия, растет, скорее, административное влияние. Но Вы же не будете спорить, что регион и производственный комплекс должны работать рука об руку?
Да, это звучит очевидно, но еще пять лет назад было немало городов и регионов, где власть административная воевала с местным предприятием. Война шла до тех пор, пока завод не брал под контроль исполнительную власть и не ставил там своих людей, до этого город или регион был занят лишь выманиванием денег из предприятий-налогоплательщиков.
Когда власть административная и промышленная консолидирована и работает рука об руку – город или регион развиваются. Могу это определить как феномен "промышленного земства". Приходит понимание, на что можно тратить деньги: социальные нужды, поддержка социально незащищенных слоев населения, создание инвестиционных фондов вокруг крупных промышленных предприятий, чтобы малый бизнес продвигать. Это очень сложные процессы, которые можно решать только консолидированно. Консолидация промышленности и региональной власти, кстати, это тоже современный тренд. Он не до конца реализован, потому что экономическая власть на федеральном уровне не понимает необходимости поддерживать социальные расходы предприятий — эти расходы должны быть освобождены от налогов. Потому что предприятия фактически выполняют государственные социальные функции. Надеюсь, что законодатели задумаются над этой проблемой.
Вопрос: Если вернутся к "Уралвагонзаводу", после последних событий можно ли Сиенко считать еще человеком "Ростеха" и останется он в "УВЗ" или рассматривается как кандидат на кресло губернатора в одном из регионов?
Игорь Рябов: Насколько я знаю, у Сиенко хорошие перспективы войти в Правительство.
Вопрос: Молодые технократы в губернаторских кабинетах – это тоже тренд? Кроме молодого севастопольского главы, есть еще молодой губернатор Тульской области Алексей Дюмин, 30-летний врио губернатора Калининградской области Антон Алиханов. В 2017 году губернатором можно будет стать, только если ты молод и был связан с промышленностью или структурами безопасности?
Игорь Рябов: Молодой или немолодой – главное, чтобы человек понимал всю сложность этой выстроенной системы управления, системы взаимоотношений с властью и экономикой региона. Чтобы мыслил стратегически. Если среди молодых находятся перспективные профессионалы-управленцы, то да, Путин будет их поддерживать. Например, Овсянникову он четко дал понять, что кредит доверия есть. Но его еще нужно отработать — завоевать доверие населения и элит в Севастополе, взаимодействовать с Крымом в реализации инфраструктурных проектов.
Для Севастополя, кстати, это последний шанс закрепиться как самостоятельному региону. Еще одна смена руководителя может закончиться чем угодно, вплоть до слияния региона с Крымом.
Вопрос: Вы говорили еще, что губернаторами будут становиться выходцы из структур, в которых Путин уверен. Назначение Кириенко на пост первого замруководителя администрации означает, что Путин уверен в "Росатоме", стоит ли ждать плеяды губернаторов из "Росатома"?
Игорь Рябов: Почему бы и нет. "Росатом" и "Ростех", кстати, тоже находятся в производственной цепочке. "Росатом" является заказчиком продукции предприятий "Ростеха". Но Кириенко — это особый случай. Это один из самых эффективных менеджеров в стране, дистиллированный управленец, способный решить любую задачу. Я знаю об этом по его работе в атомной отрасли, и сейчас от людей, связанных с внутренней политикой, слышу только позитивные отзывы.
Обращу внимание, однако, что Кириенко был подтянут к внутренней политике в преддверии возможной победы Хиллари Клинтон, и был готов к более жесткому режиму при выполнении задач по выборам президента. Сейчас для него чуть меньше вызовов. Он может, например, позволить себе и дальше курировать атомную отрасль, о чем и говорит его назначение на пост председателя наблюдательного совета "Росатома".
Вопрос: А вот если вдруг Трамп отменит санкции, тогда вся эта красивая модель разрушится?
Игорь Рябов: Ну там же, кроме Трампа, еще есть конгресс… Но власти будут в любом случае осторожны. Уверен, что если, скажем так, открытие ворот для условных "польских яблок" будет приносить вред нашему сельскому хозяйству, мы эти ворота оставим закрытыми. Так же и в промышленности.
Ставка на свободную конкуренцию и открытые границы для товаров и комплектующих после введения режима санкций больше не является догмой.
Вопрос: Но это разве не будет агрессивный сигнал новой администрации Белого дома? Наши власти боятся конфронтации, особенно в экономике.
Игорь Рябов: Мы что-то придумаем, обязательно найдем способ и себя защитить, и удовлетворить добрую волю Трампа. Надо, правда, ее еще дождаться.
Вопрос: С другой стороны, вся эта трампофилия и ожидания отмены санкций не вредят ли импортозамещению, предприниматель только успел приноровиться к новой ситуации и научился извлекать из нее выгоду, а уже пошли разговоры, что скоро санкции отменят. Смысл вкладывать средства, например, в переоснащение производства, если через два года его продукция снова будет, как и раньше, не нужна?
Игорь Рябов: Корабль уже развернут, новые взаимоотношения в отечественной промышленности — состоявшийся факт. Главное — идут заказы. А любые заказы промышленности — это уже на два-три года точно, это минимум. Значит, основа для создания новых производств в России заложена.