С приходом на должность руководителя Центрального Банка РФ Эльвиры Набиуллиной в 2013 году стартовала работа по оздоровлению банковского сектора. По итогам четырёх лет можно сказать, что борьба идёт по нескольким направлениям: некачественное управление банками (или рискованная политика), обман и воровство. И если по первому пункту можно допустить, что кто-то более успешен, кто-то менее успешен в этом бизнесе - профмастерство решает, то в остальном идет разбирательство со случаями нарушения законодательства. Это сообщение неверной информации о своей деятельности Центробанку, выдача кредитов родственным компаниям-пустышкам, оформление кредитов на физических лиц без их согласия на крупные суммы и так далее.
В большинстве случаев все эти манипуляции приводят к тому, что средства вместе с владельцами и дирекцией банка оказываются выведены за рубеж, откуда их достать довольно сложно. В итоге банки либо лишают лицензии и закрывают, а в экономике страны появляются "дыры", либо санируют, то есть пытаются спасать. Оставшиеся от деятельности нездоровых банков "дыры" представляют собой расхождение между реальной стоимостью активов банка и реальными пассивами (обязательствами). По накопившейся уже статистике можно сказать, что не более 10% нездоровых банков были санированы, остальные закрыты.
При банкротстве средства физических лиц в размере до 1,4 млн руб. компенсируются Агентством страхования вкладов, юридическим же лицам приходится рассчитывать на то, что останется после выплат первой очереди: Агентству страхования вкладов, Центробанку и физическим лицам. То есть фактически оплачивать "дыры" приходится юридическим лицам - бизнесу, а в итоге и экономике страны в целом. Однако, в случае санации банка этих дыр не возникает, так не лучше ли санировать все банки?
Но на этот вопрос ответила Эльвира Набиуллина ещё в 2014-м году через год после начала работы по оздоровлению: решение о санации ЦБ принимает при наличии трёх условий: системная значимость банка в регионе или стране; экономическая обоснованность санации – объём ресурсов, направляемых на санацию должен быть сравним с размером выплат застрахованным вкладчикам; и третье – бизнес-модель банка не является криминальной.
Исходя из решений Центробанка по закрытым банкам, можно предположить, что довольно значительная часть закрытых банков осуществляли криминальную деятельность? Однако, фактов последующего наказания за содеянное весьма и весьма мало. Здесь можно вспомнить только дело "Внешпромбанка", дирекция которого получила реальные сроки. Правда, у этого банка и размер "дыры" является рекордным – 215 млрд руб., примерно одна пятая общей суммы банковских "дыр". В остальных случаях владельцы и дирекция банков, а также средства скрываются в недоступных для нашей правовой системы странах.
Накануне в проблемном банке "Пересвет", где с 21 октября 2016 года введена временная администрация и наложен запрет на выплаты, сменились хозяева: доля прежних хозяев (Русская православная церковь, Московский патриархат и некоторые компании) была куплена подконтрольным "Роснефти" Всероссийским банком развития регионов, который ранее предоставил банку средства для санации. Деятельность банка "Пересвет", судя по фактам, нельзя назвать "чистой". Например, доказано, что банк выдавал кредиты компаниям-пустышкам, что является причиной для отказа в санации, однако санация тем не менее разрешена и проводится. Так чем понравился банк "Пересвет" Центробанку, а также о ситуации с "дырами" своим мнением с Накануне.RU поделился доктор экономических наук, профессор МГИМО Валентин Катасонов.
Вопрос: Почему банк "Пересвет" держат на плаву?
Валентин Катасонов: В банке были ВИП-клиенты, они, видимо, и лоббируют интересы хозяев банка. Известно, что крупнейшим акционером являлась Московская патриархия.
Некоторые не по разуму ревностные деятели даже говорили о том, что это православный банк, но тут не надо играть с огнём, у нас нет православных банков, а есть просто банки с участием Московской патриархии. Иначе можно оказаться в дурацкой ситуации, точно так же, как в истории с Сергеем Пугачёвым, которого называли православным банкиром, но вы знаете, чем это кончилось.
И да, по всей видимости, есть попытки лоббировать интересы акционеров банка в том плане, что предлагается провести санацию "Пересвета".
Вопрос: Насколько показательна ситуация с "Пересветом" для банковской системы в целом?
Валентин Катасонов: Это классическая схема. Мы уже вспоминали Сергея Пугачёва и его "Международный промышленный банк". Он создал около ста фиктивных фирм и раздал кредиты, фактически вывел все активы через подставные компании. Подставные компании были зарегистрированы и в России, и за рубежом. А в конечном счёте все активы оказались за пределами Российской Федерации. Сейчас уже который год Агентство страхования вкладов пытается хоть частично вернуть эти активы, ведутся судебные процессы, а наши закадычные "партнёры" не особенно охотно идут на это. Но вот недавно Великобритания два каких-то объекта, то ли замки, то ли особняки, "заморозила", поставила на особое положение, и есть шанс, что эти объекты будут реализованы с молотка и какие-то деньги будут возвращены вкладчикам "Международного промышленного банка".
Вопрос: Насколько полезней для экономики санировать банк, в котором образовались "дыры", нежели его банкротить?
Валентин Катасонов: Тема чёрных дыр, тема отзыва лицензий – это очень болезненный процесс. У нас все говорят только про экономические санкции, про потенциальный и реальный ущерб от этих санкций. Но я вам хочу сказать, что отзыв лицензий любого банка — это очень серьёзный удар по экономике, потому что там обслуживается множество юридических лиц, и эта сторона вопроса средствами массовой информации почти не обсуждается. Соответственно "юрики", которые чувствуют, что банк находится под дамокловым мечом, начинают сами действовать по разрушительной программе – выводить активы. И Центральный банк отзывами лицензий только провоцирует деструктивные процессы в российской экономике.
Если "Пересвет" получил статус санируемого банка, то он, конечно, находится под весьма жёстким, гораздо более жёстким контролем со стороны Центрального банка, чем прочие банки, это первое. Второе, такой банк получает некую "морковку", а именно учитывая его тяжёлое положение, переходный период, ему разрешается на достаточно длительный период, несколько лет, не соблюдать нормативы.
Вопрос: То есть санация в принципе оправдана?
Валентин Катасонов: Но санация в идеале должна проводиться за счёт инвесторов, которые принимают добровольные решения о том, что они готовы поднять банк на собственные средства, но реально санации, которые были и сейчас проходят в России, как правило, совершаются с участием либо Центрального банка, который даёт длинные кредиты либо самому санируемому банку, либо тому инвестору, который взялся спасать этот тонущий банк, или даже с участием госкорпорации. Естественно, что у госкорпорации, если хорошенько покопаться, наверняка можно найти казённые деньги на поддержку санируемого банка. Так что многие эксперты говорят, что вообще санация в России себя не оправдывает.
В стране надо в принципе менять всю банковскую систему, она порочна и, безусловно, необходимо заранее подстелить соломку, потому что отзыв лицензии любого банка – это очень серьёзный удар по экономике.
Вопрос: Как можно поменять систему?
Валентин Катасонов: В частности, Борис Титов родил такую идею создания "плохого банка", есть такая модель бизнеса – создаётся "плохой банк" и на активы "плохого банка" переводятся все такие плохие безнадёжные кредиты и прочие мусорные активы, мусорные бумаги из коммерческих банков. Европейский Союз тоже обсуждает создание такого общеевропейского "плохого банка", но это всё оттягивание решение проблем, это не решает проблему, а просто пролонгирует агонию всей модели.
Тут ещё, конечно, надо иметь в виду, что мы привыкли называть центральные банки кредиторами последней инстанции. Но дело в том, что кредиторы последней инстанции, а я беру в качестве примера Федеральную резервную систему, ЕЦБ, Банк Японии, они фактически спасают и банки и не банки, они скупают плохие активы – это так называемая программа количественных смягчений, причём некоторые центральные банки вообще пустились во все тяжкие, например, Банк Японии мало того что покупает долговые инструменты, эмитируемые государственными органами, как японцами, так и иностранными (имеется в виду американское казначейство), он в последнее время увлёкся скупкой корпоративных облигаций и даже акций. Новое явление ЕЦБ – в течение последнего года начал скупать корпоративные облигации. Это новая страница умирающего капитализма.
Фактически из кредитора последней инстанции получается пузырь последней инстанции, и он лопнет рано или поздно, и я не исключаю, что, может быть, и Центральный Банк России, который всегда заимствует самое плохое, тоже может пойти по этому пути.
Какую выбрать модель? Надо просто вспомнить уроки истории. У нас в СССР в конце 20-х годов 20-го века, когда уже заканчивался НЭП, была одна сфера, где НЭП процветал – это банковский мир. В стране было по тысяче банков, об этом почему-то мало кто знает. А к началу 30-х годов была проведена банковская реформа, осталось всего несколько банков, произведена была просто консолидация, укрупнение этих банков, они получили чёткий государственный статус и чёткие функции, жёсткий контроль. Чего тут изобретать, мы уже методом проб и ошибок всё это прошли, и я должен сказать, что есть мелкие и средние банки, которые не претендуют на роль "Наполеонов", они говорят, что сами с удовольствием бы сохранили своё существование в статусе филиала какого-нибудь общероссийского банка, типа Промстройбанка. В советское время был Промстройбанк, Внешторгбанк, Госбанк и Жилсоцбанк уже в 70-е годы, так вот у Промстройбанка было несколько тысяч филиалов и отделений по России. Думаю, нам нужна именно такая структура и схема.