Виктор Анпилов, пламенный оратор, трибун уличных протестов начала девяностых, скончался от инсульта. Во время расстрела Белого дома в 1993 г. он был одним из наиболее популярных оппозиционных новой власти политиков, и по праву стал символом левого движения. Знакомые и соратники Виктора Анпилова рассказали Накануне.RU о том, почему именно он собирал самые массовые шествия.
Участник событий октября 1993-го, военный журналист Владислав Шурыгин говорит, что популярность лидера "Трудовой России" в то время была закономерной: "Он был одним из немногих политиков, которых улица создала, он не сидел до этого ни в каких кабинетах, он пришёл с улицы и начал разговаривать с людьми простым доступным языком. Он был абсолютно советским человеком и на этом языке, понятном всем, он выступал".
Анпилов не боялся большого количества людей и видел перед собой не толпу, а единомышленников, в то время как большинство тогдашних политиков предпочитали общение с народом через телевизор.
"Было очень мало людей, которые тогда были готовы работать на улице. А он был именно таким. Соответственно он говорил то, что люди одновременно с ним переживали, чувствовали, это было то время, когда люди верили в то, что выход на улицу способен что-то изменить. Но после того, как танками был расстрелян парламент и Москва была залита кровью, уличная дипломатия, политика закончилась навсегда. Все поняли, что власть не остановится ни перед чем, а выходить на улицы за что-то бороться просто бессмысленно, потому что последним аргументом всё равно станут танки", – говорит Владислав Шурыгин.
При этом, по его мнению, Анилов так и не смог выйти за рамки собственных убеждений, он неохотно шел на объединение с другими оппозиционерами: "Этот человек олицетворял собой эпоху, которая начинает уже уходить. Мы находимся в совершенно другом времени, а он остался со своей эпохой. Человеческое отношение к нему – положительное, но как политика я оцениваю его сдержанно, считаю, что он своё время упустил".
Левый оппозиционер и писатель Эдуард Лимонов поделился воспоминаниями с Накануне.RU: "Это был мой боевой товарищ, что называется. Я, конечно, скорблю о том, что он умер, мог бы ещё пожить. Но вообще-то он свою функцию в истории выполнил – безуспешно, но всё-таки какое-то время противостоял этому зюгановскому конформистскому направлению в коммунистическом движении. Очень жаль, что Виктор Иванович не стал лидером коммунистического движения России, потому что тогда, я думаю, история России, наверное, пошла бы по иному пути. В 1992 г. я наблюдал, как шла борьба за лидерство между Зюгановым и зюгановцами, поддерживаемыми тогдашней властью – ельцинистами, против Виктора Ивановича. Виктор Иванович в этой борьбе не победил, к сожалению. Поскольку он был такой несгибаемый, твёрдый, настоящий лидер трудовой России, он не применял всяких трюков. Власть тоже была против него и с этими двумя силами – властью и Зюгановым он не смог совладать. Я очень сожалею, это был роковой год – 1992-й, осенью повсюду шла борьба на улицах, в президиумах различных коммунистических организаций".
Писатель, главный редактор газеты "Завтра" Александр Проханов рассказал, что познакомился с Анпиловым в Никарагуа, когда тот был корреспондентом Центрального телевидения: "В этой охваченной сандинистской революцией стране он, латиноамериканист, чувствовал себя вдохновенным репортёром. Там он набирался этого духа латиноамериканской революции".
По мнению Александра Проханова, Виктор Анпилов стал собирать народ на акции протеста во время бездействия профессиональных политиков: "В 1991 г., когда рухнула страна, все крупные политики, члены Политбюро, секретариата, все наши руководители коммунистические, которые всё время учили нас подвигу, подвижничеству, клятве и присяге государству, они исчезли, разбежались. На улицах 91-го были только люди Анпилова. А ведь большие были ещё группы, когда Виктор Иванович собирал своих сторонников и они двигались по площадям и бились с милицией, она их хватала и кидала в застенки, в гадюшники, в эти обезьянники".
В этом отношении Анпилов ему видится своеобразным продолжателем дела Степана Разина и Емельяна Пугачёва: "Это движение постепенно набирало сил, набирало энергии. Это было движение русского народа, это не было движение партии, не было движение структуры. Это была всесильная масса русских людей, оставленная своими вождями и нашедшая в лице Виктора Ивановича своего предводителя, своего глашатая, выражавшего идеи народным языком. Его революционность, его стихийность была абсолютно русская. Она была сродни стихийности Пугачёва и Разина, он был такой же революционер, он так же верил в народные силы и народный протест. Это движение набирало всё большую и большую силу и Москва во время праздников 1 мая, 9 мая или 23 февраля была наполнена анпиловцами".
Проханов вспоминает, что политик раздобыл где-то огромный, похожий на динозавра шестиосный ракетовоз: "И этот ракетовоз стал собственностью движения, на него установили звонницы, и колокола грохотали, шли огромные толпы, окружая этот ракетовоз анпиловцев, двигались куда-то, то ли к Кремлю, то ли куда-то в бесконечность..."
В 1993 г. Анпилов повёл к Останкино массы людей, они не дошли до пулемётной стрельбы, до взрыва насилия, но сам он был арестован. С того момента и началось постепенное угасание советской оппозиции, которой противопоставили танки, и самого Анпилова как политика.
"Он был паломником русской революции, он был паломником стихийного восстания. После этих пулемётов и танков стала сворачиваться уличная оппозиция, постепенно растаяло его движение и сошло на нет. Последний раз я его очень остро почувствовал, он был участником наших вечеров, где он был нашим товарищем, мы пели и русские, и латиноамериканские песни. Совсем недавно интернет облетела фотография, где Виктор Иванович стоит в одиночном пикете, на груди доска, где он поддерживает Грудинина. Он стоял один, без толпы, но создал такой монумент самому себе. И его скончание отчасти трагическое, но и светлое событие, потому что он перешёл в тот сонм людей, где ему сейчас хорошо, где он беседует с Пугачёвым, со Степаном Разиным..." – заключает в беседе с Накануне.RU Александр Проханов.
