"Ельцин-центр" вновь открыл свои двери для конференции "История сталинизма", которая прошла с 26 по 28 сентября с темой "1929: "Великий перелом" и его последствия". А с конференцией двери открылись и для "ельцинистов" и антисоветчиков всех мастей. Мероприятие стали называть аж международным, потому что смогли привлечь несколько человек из других стран (в основном из Прибалтики), но по факту это мероприятие опять осталось в формате маргинальных. Это, по сути, подтвердил и один из организаторов – директор Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) Андрей Сорокин, который с ходу заявил, что за 3 дня запланировано 70 докладов, на которые зарегистрировался 121 слушатель… Тем не менее устроители форума намерены были повлиять на все публичное пространство и "поменять ложные представления общества о советском периоде".
"В публичном пространстве продолжают господствовать умозрительные конструкции и произвольные интерпретации исторического процесса, и прежде всего это касается, конечно, советской истории", – сказал Сорокин, открывая конференцию.
После него слово взяла уполномоченный по правам человека в Свердловской области Татьяна Мерзлякова, которая покаялась от лица государства за репрессии. Затем выступил Геннадий Бурбулис, главная мысль которого сводилась к тому, что "гений и злодейство, как оказалось, совместимы". Ну и в завершение часа высказались исполнительный директор "ЕЦ" Александр Дроздов и председатель правления международного "Мемориала" Ян Рачинский – каждый больше говорили о своих организациях, нежели о теме.
В зале было явно меньше 121 слушателя, но и из сидящих примерно 70-80 человек несколько уже ушли, не дождавшись начала докладов. Тем не менее Сорокин, наконец, поставил главный вопрос, на который, как он считает, конференция может дать ответ:
"Нам предстоит заслушать по очень острой дебатируемой теме, может быть, ключевой теме. Если мы наконец найдем ответ на вопрос с экономической точки зрения – был ли необходим Сталин – для общественного сознания, наконец, прояснятся и многие другие вопросы".
Острая дебатируемая тема была предоставлена Леониду Бородкину – доктору исторических наук, члену-корреспонденту РАН, заведующему кафедрой исторического факультета МГУ. Тема доклада: "Экономические циклы первых пятилеток: чрезмерные инвестиции, дефициты, подъемы и кризисы". По факту получилось так, что даже если Бородкин не хотел давать шанса "сталинизму", то он его более чем оправдал, давая почву для следующих размышлений – а нужен ли был Ельцин? Ответы – в материале Накануне.RU.
Начал Леонид Бородкин с того, что, оказывается, первая индустриализация прошла совсем не при Сталине, а гораздо раньше – еще при Николае Втором! Это при том Николае, который как бы хотел всем электричество провести, как бы хотел ликвидировать безграмотность, как бы хотел железные дороги и много чего еще – "как бы хотел". По факту все это реализовали только Советы. Но Бородкин настаивает и под свой тезис подгоняет доказательную базу, забывая о главном.
Так, например, он приводит данные разных источников о промышленном производстве в СССР в период с 1928 года по 1941. Официальная статистика дает в среднем показатель 17%, а вот другие независимые исследователи говорят о процентах поменьше – в среднем 10%.
"Эта оценка в постсоветское время подверглась пересмотру у наших экономистов, в частности Ханин дал оценку 10%. Раньше эта оценка подвергалась сомнению в работах американских экономистов, историков экономики, которые пытались получить реалистичные оценки этих темпов роста, поскольку и ЦРУ и другие организации были заинтересованы в правдивых оценках советской экономики, рассматривая ее как основного конкурента. И они дали близкие к Ханину оценки, но гораздо раньше его – это порядка 8-9% в год. Это тоже очень высокий темп, но нельзя сказать, что он абсолютно беспрецедентен даже для России", – сказал Бородкин.
Про Григория Ханина скажем отдельно – в конце. А пока отметим, что сам принцип "советская статистика врет, а все остальное – правда" даже не обсуждался в "Ельцин-центре", это как бы само собой разумеющееся.
Ну и чтобы доказать, что индустриализация была еще в Российской Империи, лектор приводит статистику по росту промышленного производства того времени.
Он объясняет, что у рыночной экономики есть циклы развития, и в дореволюционной России последних лет были два таких пика позитивных периодов, два рывка (эти "рывки" уже набили оскомину за последний год): с 1895 по 1900 и с 1910 по 1913 годы. Средние показатели роста промышленного производства составляли тогда примерно 10,2% и 9,05% соответственно. Бородкин, вроде, пытается обмануть всех процентажом, но, видимо, понимая всю абсурдность, все-таки сам говорит, в чем подвох:
"Конечно, стартовая точка индустриализации – 1929 год характеризовалась более высоким уровнем, поэтому такие же цифры темпов роста значат больше, чем здесь. Просто сама по себе процентовая оценка темпов роста неудивительна…".
Бородкин признал, что его же тезис о "первой индустриализации" в Российской империи не более, чем старая-добрая уловка с низкой базой. То есть если завод за первый год собрал один автомобиль, а на следующий год два, то прирост за год – 100%. Примерно то же самое было и в дореволюционной России, величайшую промышленность которой мы потеряли…
Самое же забавное, что Леонид Бородкин как будто не понимает, что индустриализация – это не просто рост промышленности. Конечно, в этом процессе преобладает промпроизводство, но это в первую очередь процесс создания крупного машинного производства во всех отраслях народного хозяйства, что позволило Советам сократить разрыв между экономиками и техническим развитием. О какой ликвидации технической отсталости могла идти речь во времена царя-батюшки?
Вместе с тем историк, считающий западные оценки более правдивыми, отвергает исследования западных коллег, которые не вписываются в тему и общее направление "ЕЦ".
"Как нам известно, в 1933 году реальные доходы рабочих промышленности были на 10% ниже 1926 года. Мы знаем, что к 1926-27 году уровень жизни в стране достиг 1913 года в итоге преобразований НЭПа. И к 1933 году уровень жизни был ниже, чем в 1913 или 1927 году, на 10%. Хотя в этом году вышла статья Роберта Аллена, в которой он вдруг пришел к выводу, что в 1927 году уровень жизни рабочих увеличился в 2 раза по сравнению с 1913 годом, что, конечно, не выдерживает никакой критики. Ну, это борьба идеологических подходов западной историографии", – рассуждает Бородкин о столь очевидных истинах…
Наконец, лектор еще раз попытался бросить тень на пятилетки и плановую экономику. Так, говоря про первые пятилетние планы, историк рассуждал о том, что из 32 тыс. постановлений правительства и экономических наркоматов только 4 тыс. были открыто опубликованы, а остальные получили разные грифы секретности. Таким образом проводится мысль, что "кровавый совок" все скрывал и нагло врал как своему народу, так и всему миру.
"Практика сталинских искажений шла в ногу с развитием конспирации и секретности хозяйственной жизни страны", – говорит лектор.
Леонид Бородкин вряд ли бы появился на этой конференции в "Ельцин-центре", если бы упомянул время, в которое эта "конспирация" проводилась. Как ни крути, а историка делает историком то, что он рассуждает о процессах прошлого в контексте. А контекст первых пятилеток таков, что СССР находится, мягко говоря, в немилости западных стран и экстренно готовится к войне. А сегодня "ельцинисты" считают, что можно в это время всем и каждому рассказывать, что делает страна и к чему готовится.
Тем не менее Леонид Бородкин отдал должное советскому развитию, правда, так и не упомянул предвоенное время. Упор все равно был сделан на том, что не для людей развивал экономику СССР, а для оборонки.
"В годы второй пятилетки индустриализация продолжалась довольно высокими темпами, хотя и более медленно, чем в первой. Был построен целый рад гигантов индустрии, мы знаем о них, и в эти годы в развитии военно-промышленного комплекса был достигнут настоящий прорыв – создается крупнейшие в мире НИИ в области самолето- и танкостроения, огромные заводы по производству военной техники. В 1936 году создается наркомат оборонной промышленности… Это был гигантский комплекс, который включал в себя мощный и мозговой центр, все виды машиностроительной промышленности, все виды металлообработки и многие другие отрасли тяжелой промышленности. Однако в производстве предметов потребления план был выполнен во второй пятилетке по разным статьям лишь на 40-80%", – сказал историк. Данные по предметам потребления, очевидно, тоже объясняются предвоенными подготовками.
Что же касается плановой экономики, то главный тезис опять оказался крайне слаб – лектор пытался доказать, что плановая экономика – это поступательное движение, при котором все показатели непрерывно растут, а вот в СССР такого не было.
"В итоге СССР к 1940 году имел 37% ВВП по отношению к американскому ВВП, 91% по сравнению с Германией и был больше ВВП всех остальных стран – он вышел на третье место по ВВП, а по промышленности – на второе после Америки. Возвращаясь к мифу о планомерном и ровном развитии промышленности... я хотел бы очень быстро показать несколько слайдов", – рассказывал историк и показывал слайды про перепады капиталовложений, про разные доли импорта оборудования, долю металла, которая шла на строительство, разный прирост продукции металлургии.
"Опять видны циклы и абсолютная неравномерность по пятилеткам", – говорил Бородкин, делая вид, что не понимает, что плановая экономика – это история не про абсолютный и постоянный рост, а про то, как отсталая в техническом и не только плане страна стала второй экономикой мира и одной из первых в образовании. Это история про Великую депрессию в США и отсутствие таковой в Советах. История про великую науку, которая двигала мировой прогресс и дала развитие многим технологиям, доступным сегодня. Не говоря уже про победу над всей Европой, которая с ее капиталистической экономикой была подмята под фашистские знамена и припеваючи помогала. Но "ельцинистам" до этого нет никакого дела.
Примечательно, что после выступления Леонида Бородкина из и так полупустого зала вышло еще несколько человек.
Вместо заключения
Григорий Ханин, которого упоминал в своем выступлении Бородкин, – показательный пример того, как "ельцинисты" подгребают под свои теории превосходства рынка любого, кто говорит хоть что-то схожее с их речами. В свое время он действительно давал альтернативные оценки развития экономики СССР, но вместе с тем продолжил свою работу и распространил ее на современную Россию, в том числе и на ельцинскую.
Вот, например, что он пишет в статье "Советское экономическое чудо: миф или реальность?" от 2003 года:
"Сделанные мною еще в доперестроечный период, но опубликованные в полном объеме только в начале 1990-х, эти расчеты позволили получить более объективные оценки реальной динамики и эффективности советской экономики. […]Вместе с тем я не уверен, что история советской экономики в результате этих исследований стала более объективной. Скорее, вместо одной неправды или полуправды появилась другая полуправда. Если раньше замалчивались трудности и жертвы, то теперь стали замалчиваться реальные достижения советской экономики".
А вот что он рассказывал "Огоньку" в 2017 году по поводу уже "ельцинской" России, на фоне чего рассуждения о 17% или 10% роста в пятилетках СССР выглядят просто смехотворно:
"По данным многолетних исследований, которые мы проводили вместе с Дмитрием Фоминым, ВВП России с 1992 по 2015 год вовсе не вырос на 13,4%, как уверяет Росстат, а сократился на 10,2%. Производительность труда в России за эти годы снизилась на 30,1% вместо официального роста на 9,2%. Основные производственные фонды (здания, сооружения, машины, станки, оборудование и другие, участвующие в выпуске продукции) сократились на 29,2% по полной учетной стоимости, хотя официальная статистика уверяет в их росте на 50,9%. […] Полный расчет динамики основных фондов за 1991-2015 годы с погодовой разбивкой мы закончили только в этом году. Признаюсь: результат удивил. Сразу хочу подчеркнуть, что наш расчет не претендует на абсолютную точность, но в его объективности мы уверены. Так вот: объем основных фондов по остаточной стоимости (с учетом износа) к 2015 году сократился по сравнению с 1991 годом примерно в два раза. Это намного больше, чем потери в Великую Отечественную войну! Тогда сокращение составило 33,5%".
Но все, что "ельцинистам" нужно от Ханина – это чуть более уточненные данные по пятилеткам. Что же касается экономики России, которую построил Ельцин и его окружение, то на этот счет никогда не будет проведена в "ЕЦ" ни одна объективная лекция, не за это ведь им деньги государство каждый год отсчитывает.
А если уж возвращаться к тому, с чего начали – к вопросу, нужен ли был Сталин – ответ очевиден: да. Но если рассуждать дальше – а нужен ли был Ельцин?
"Вопреки широко распространенному противоположному мнению (которое и я разделял долгое время), вовсе не очевидно, что единственным выходом из экономических трудностей 1990-х было реформирование экономики на рыночных началах. Существовали и другие альтернативы реформирования в рамках прежней экономической модели. […] Сейчас с чисто экономической точки зрения возврат к командной экономике (по сути, к модели СССР – прим. ред.) представляется вполне возможным, тем более что есть возможность учесть опыт и ошибки 1940—1950-х годов. Но ответ на вопрос о возможности такого возврата неразрывно связан с вопросом о его политических условиях и о цене, которую готово платить за это общество. Очевидно, что для разных слоев общества такая цена выглядит весьма по-разному", – пишет Ханин в статье от 2003 года.
