Фильм про Михаила Калашникова должен был выйти год назад, к столетию советского конструктора, но, как говорится, хотели к юбилею, а получилось как всегда. Сложный предпродакшн – и картина появилась только в начале 2020 года, ее сразу приурочили к 23 февраля. И хотя обошлось без массированной атаки рекламной кампании, но ценители про ленту знали, многие сходили. Классический сюжет о становлении героя, производственный романтизм, патриотические мурашки и постоянное сопереживание персонажу, человеку, создавшему лучший в мире автомат... Подробности – в рецензии Накануне.RU.
Картина расставляет четкие акценты: Калашников – самоучка и нигде не учился, крестьянский ребенок с Алтая, самородок, который выступил против всех и победил. Здесь сложно обвинить авторов в несоответствии вымысла с реальностью, все же по законам жанра становление героя должно происходить именно что вопреки каким-то антагонистам. Но на самом деле молодой сержант, вернувшийся с фронта в отпуск из-за ранения, вовсе не был никому незнакомым "самородком" из деревни, которому приходится доказывать собственную гениальность перед лицом зашоренных начальников. Еще в 1940 году Калашников изобрел прибор учета моторесурсов, встречался с самим Георгием Жуковым и получил рекомендацию к серийному производству прибора (другое дело, что поставить на поток изобретение не успели). Тем более служил Калашников механиком-водителем танка, а значит, проходил курсы подготовки, как минимум, долгое время работал в железнодорожных мастерских. Но для поддержания легенды постоянно появляются флешбеки про белобрысого мальчика, который бегает в лаптях по деревне и из палочек с трубочками собирает автомат.
К сожалению, на самом деле это не история про Левшу или Ломоносова, с последним по ходу сценария сравнят Калашникова, не миф об "Иване-дурачке", который всю жизнь лежал на печи, а потом изобрел автомат "простой, как выстрел". Еще до войны Жуков отправил Калашникова в Киевское танковое техническое училище. Работая над своими изобретениями, молодой человек параллельно учился и испытывал образцы на Ленинградском заводе им. Ворошилова. С началом войны отправился на фронт танкистом, именно во время боев он понял, какое именно нужно оружие для солдата, после тяжелого ранения начал делать наброски того, что станет лучшим автоматом в мире.
Но сюжет фильма, опустив ненужные подробности о квалификации Калашникова, начинается именно здесь – вот смельчак-танкист давит немцев, попадает в больницу, пишет письмо матери, что едет в отпуск поправлять здоровье на Алтай, в свою простую крестьянскую семью. Но по дороге решает – нужно же создать автомат и выходит на станции, где некогда работал в депо. Здесь его никто не принимает всерьез, над ним смеются – "какой ты изобретатель" – начальник пытается выгнать, но упертый молодой человек находит единомышленников и покровителей. Образ "таланта от бога" и ни слова о том, что в реальности он уже и с Жуковым встречался, и испытывал свои образцы – просто вернулся с фронта простой сержант и нарисовал автомат. Так рождаются легенды.
Более того родители Калашникова давно не жили на Алтае, куда он стремится попасть весь фильм, еще в 1930-х были сосланы в соседнюю Томскую область после раскулачивания – а вот это еще одна очень интересная тема..
Государственный заказ на крутой замес "красного и белого" в кинематографе сделан еще во времена Владимира Мединского. И если в первых фильмах новой волны блокбастеров про войну – например, в байопике о Людмиле Павличенко ("Битва за Севастополь", 2015 год) – аутентичность очень страдала, не было ни упоминания Родины, Советского Союза (только Россия) или, например, за весь фильм не промелькнуло ни одного портрета Сталина – то здесь с этим все более, чем в порядке. Калашников изобретает автомат под чутким, но ненавязчивым взором Сталина и Ленина – два небольших портрета, по одному за каждым плечом. Есть стенды с лозунгами и призывами, портреты Верховного главнокомандующего, да и вообще антураж впечатляет своей советскостью, авторами бережно воссоздана стилистика старых фильмов про войну. Но разговоры в этом антураже не про "советскую родину" или Сталина, а про бога, который поцеловал в макушку даровитого молодого человека, красивые виды церквушек в деревне, храм на Красной площади. То есть идеологический заказ на "красное и белое" – смешать, но не взбалтывать – выполнен.
Есть и "клюквенная" нотка в этом коктейле. Причем, с точки зрения сценария, фильм нисколько бы не пострадал, если бы этот эпизод, ведущий из ниоткуда в никуда, вырезали, именно поэтому он кажется инородным и внесенным искусственно. "Бэдкомедиан" называет такие особенности российского кинематографа "ружье Бондарчука" – оно есть в сюжете, но в итоге не стреляет. А как завещал нам Чехов, по правилам драматургии, стрелять оно должно – тем более в фильме про АК-47 (там все должно стрелять). Внезапно в светлом производственном кино появляется мрачный и спившийся НКВД-шник, он должен помочь доставить опытный образец Калашникова.
Омерзение вызывает его личность сразу, нам кажется, что он в подпитии, к драгоценному автомату относится по-хамски, зритель боится – сломает, уронит, навредит. И вот незадача, прямо на вокзале, куда приехали они с поклажей, напротив Калашникова останавливается поезд с заключенными (может, даже политзаключенными, ведь по одной из теорий других заключенных в СССР и не было), в окно выглядывает беззубая рожа счастливого от встречи брата Калашникова: "Ты в люди выбился, а я вот"...
НКВД-шник начинает что-то подозревать, паранойя его усиливается от купленного из-под полы пузыря самогона, доставшегося ему как служителю внутреннего порядка бесплатно, в купе НКВД-шник пьет и заставляет пить Калашникова, который "облико морале", не пьет.
"Что, стыдно фронтовику пить с офицером НКВД?" – закусывается его провожатый, в общем-то, отъявленный мерзавец, мы это поняли.
Но если не поняли, следующий странный эпизод должен убедить нас в этом на 100%: хлещет ливень, под ногами грязь, Калашников и НКВД-шник в дождевиках тащат в ящике опытный образец по дороге в лесу, настоящий сюр, они заблудились. Сумасшедший комиссар внутренних дел достает пистолет, чтобы расстрелять изобретателя за то, что тот, по его мнению, завел его сюда специально, называет "контрой", идеологическим врагом, завязывается бой в луже. В общем, в итоге они помирились, комиссар проиграл, выглядел жалко и глупо, а Калашников признался, что он сын раскулаченного крестьянина, но брата своего не видел с детства.
Сцена заканчивается ничем, больше нет никаких упоминаний ни об испарившемся НКВД-шнике, ни о дожде, лесе и опытном образце, который почему-то они вдвоем пешком несли куда-то со станции и как донесли его – тоже непонятно.
Так создаются правила российского кино, есть необходимые элементы, как, например, должна же быть любовная линия – тут она есть. У нас в кино должна быть обязательная линия "плохого" НКВД-шника – тоже есть. Это уже стало "доброй традицией". В недавнем "Ржеве" политрук заставлял под обстрелом собирать немецкие листовки, тут топил в луже конструктора – классика жанра.
В конце производственной драмы после долгих лет соревнований, за которыми, кстати, очень любопытно следить, Калашников получает признание, Сталинскую премию и отпуск – он наконец-то может отправиться к своей матери на Алтай, в маленькую деревушку с деревянной церковью вместе со своей новой женой и детьми.
Посыл простой, как выстрел.