1 сентября из жизни ушел советский и российский детский писатель Владислав Крапивин, чье творчество связано не только с Уралом, где родился и работал ставший классиком при жизни прозаик, но и где он воплощал свою романтическую утопию в молодежном движении "Каравелла".
"Я вступлю в бой с любой несправедливостью, подлостью и жестокостью, где бы их ни встретил. Я не стану ждать, когда на защиту правды встанет кто-то раньше меня", — звучали слова устава этого отряда.
Отношение к Крапивину поначалу складывалось непростое, в советское время его произведения воспринимались как антитеза происходящему окостенению в официальной идеологии пионерства, но романтизм, борьба за правду и противостояние любой несправедливости героев книг закрепили за писателем место в "Золотой эпохе" детской литературы, которая была яркой чертой советской парадигмы — об этом в беседе с Накануне.RU рассуждает доцент кафедры философии, социологии и культурологии УрГПУ Андрей Коряковцев.
"Золотой век" детской литературы приходится на первую половину 20 столетия, и в России, и в западных странах. Связан он именно с эпохой социального оптимизма. Когда общество мыслит и живет надеждами на светлое будущее, развивается детская литература. Детская литература по определению оптимистична. Конечно, она может быть и проблемной, и произведения Крапивина это показывают, но все равно добро всегда побеждает, может, косвенно", — говорит Андрей Коряковцев.
Собирательный персонаж книг Крапивина — это смелый и бескорыстный герой, который отвергает мещанскую мораль и обывательский образ жизни, детей он привлекал своим обостренным чувством справедливости. Есть ли место такому характеру в нынешних условиях и реалиях современной России? Поймут ли такие устремления современные подростки? В любом случае эксперты отмечают дефицит детских книг, которые воспитывали бы честность и доброту.
"Книги [Крапивина] продаются и, я думаю, будут продаваться. Я вот только что обсуждал [смерть Крапивина] на лекции со студентами, причем физиками, казалось бы, люди, такие далекие от "лирики", но у них Крапивин вызывает только положительные эмоции. Они сильно были опечалены, — рассказывает Андрей Коряковцев. — Понимаете, на самом деле дефицит социального оптимизма, который заключен в крапивинском романтизме, ощущается, и потому востребованность у нового поколения в нем есть".
Героями книг писателя были обычные дети, такие как Севка Глущенко из провинциального городка, его жизнь полна не волшебных приключений в стиле Гарри Поттера, а реальных трудностей, он потерял на войне отца, но верит, что отец вернется. Второклассник Васька борется со своими невзгодами в походе с более старшими ребятами, он взялся быть барабанщиком, несмотря на насмешки подростков. Но при этом Крапивин затрагивал и "современные" темы — домашнего насилия, школьных конфликтов с учителями — так же легко, как писал сказочные утопии и повести о приключениях, а уклоны в фантастику даже роднят его с Рэем Бредбери.
"Что касается "советского Бредбери", я не знаю, может быть, во всяком случае, Бредбери тоже оптимистичен, так что они, опять же, в одной парадигме социального оптимизма творили свои произведения", — говорит Андрей Коряковцев.
Уральский поэт и лингвист, бывший председатель екатеринбургского отделения Союза писателей России Юрий Казарин отметил, что скончавшийся сегодня утром советский и российский писатель Владислав Крапивин был выдающимся человеком.
"Это был последний советский детский писатель. В хорошем смысле советский, когда детскому писателю нужно было каким-то образом попадать в формат. С одной стороны идеологический, с другой — педагогический, воспитательный. С третьей стороны — эстетический, этический, нравственный. Думаю, что Владислав Крапивин очень точно попадал в эти не рамки даже, а в эту сферу", — рассказал Накануне.RU Юрий Казарин.