Сегодня по резонансному делу Азата Мифтахова был вынесен приговор – 6 лет колонии за дымовую шашку в офисе "Единой России". Я даже не берусь разбираться, было или не было это разбитое окно, но даже если оно было – это тема лишь для штрафа. То есть если человек по какой-то причине это сделал, то его можно попросить оплатить вставленное заново окно и работу. Вот и весь вопрос.

Что касается самого Мифтахова — несмотря на то, что это очень молодой человек, он уже известный ученый-математик. Кстати, именно поэтому у меня возникают некоторые вопросы и по разбитому окну тоже, потому что несколько странно для известного и имеющего мировую (подчеркиваю) репутацию ученого этим заниматься. Но главное не это, а то, что написали в защиту Мифтахова научные светила со всего мира. Я не говорю уже о российской научной общественности.

И на мой взгляд, как раз показательно, что, скорее всего, эти выступления академической общественности в защиту Мифтахова имели как раз негативное воздействие на ход процесса.

Подобного рода вещи проходили в Советском Союзе. СССР, как мы прекрасно знаем, при всех своих репрессивных практиках в брежневские времена все равно был государством, которое дорожило своей мировой репутацией. И репутацией внутренней. И кстати, это объясняет, почему к диссидентам, которые, конечно, очень доставали власть, применяли не самые жесткие меры. В конце концов, того же академика Сахарова на пике его конфронтации с властью сослали в город Горький. И ничего более страшного с ним не сделали.

То есть советское государство все-таки оглядывалось на репутационные издержки. Для современной России и путинского аппарата этой проблемы просто не существует, потому что для них вообще нет проблемы репутации? И тут есть несколько причин: во-первых, в современной России репутация как институт не работает. Во-вторых, в международном плане современная Россия не является какой-то альтернативой, даже если какие-то наши чиновники пыжатся и говорят, мол, мы альтернатива западному либерализму, потому что продвигаем традиционные ценности, скрепы и прочее. Это все равно комично, потому что альтернатива не состоит в том, чтобы нести традиционалистскую чушь. Альтернатива состоит в том, что вы имеете другие правила социально-экономической и политической жизни.

Если бы Россия имела высокие подоходные налоги, высокий уровень равенства, было бы развито социальное регулирование в интересах трудящихся — наверное, она могла бы тогда претендовать на то, чтобы стать какой-то альтернативой либеральному западному режиму. Но в действительности российский экономический режим не просто такой же либеральный, как на Западе — он гораздо хуже! Он очищен от любых следов вообще социального регулирования, он является одним из наиболее каннибальских из всех образцов либерального экономического режима, которые мы видим в современном мире. Поэтому никакой альтернативы Россия по отношению к другим странам не представляет, ничем позитивным себя предъявить не может, и, в общем, российские власти это прекрасно понимают и давно на это махнули рукой. Они совершенно не заботятся о своей репутации.

И если советское руководство вплоть до самого конца СССР видело мировое общественное мнение как некое поле соревнования с Западом, то современная российская элита видит мировое общественное мнение просто как врага. То есть, мол, вообще все, что там происходит, — это угроза, и надо бороться не за общественное мнение, а с общественным мнением. И в этом вся политика современной российской верхушки.

И в-третьих, все-таки это поведение страшно напуганных людей. У меня ощущение, что напуганы они, конечно, не Навальным и не Мифтаховым — мы прекрасно понимаем, что ни Навальный, ни тем более Мифтахов никакой прямой угрозы для российской власти не представляют. Мне кажется, это иррациональный страх, который связан с тем, что они прекрасно понимают, что их время истекло. Их экономическая модель и модель управления полностью разрушается под тяжестью их собственной некомпетентности, несостоятельности и просто устаревания. И они, по большому счету, борются не с оппозицией, не с навальнистами, не с левыми, не с анархистами — они борются с реальностью, с объективными процессами разрушения, которые сами же запустили и которые уже не могут остановить. Понять, что с этим делать, они не могут – это и дает иррациональный страх, его они вымещают на тех представителях оппозиции, которые попали к ним в руки.

Борис Кагарлицкий, политолог, социолог, специально для Накануне.RU