Станкостроения в России почти не осталось, по сравнению с 1990 годом оно сократилось в 167 раз! И чтобы его восстановить, во-первых, нужна политическая воля. Стремясь к развитию российской экономики, надо понимать, что рост её не произойдет без мощного развития станкостроения. Эта отрасль является "системообразующей". И второе – в станкостроение необходимо вкладывать деньги и создавать условия не хуже, чем в других странах. При нынешних кредитных ставках развитие станкостроения просто невозможно.

Почему в России так много китайских станков? Потому что в Китае помогают своим производителям: кто продал станок в Россию, тому субсидия. Вот и всё. Для развития нужны: "А" – рынок, "Б" – помощь с выставками и "В" – это инвестиции.

Я могу привести пример конкурентов – Тайвань, там кредит меньше 1%. И не только кредиты. В Тайване гектар земли стоит 10 миллионов долларов, но кредит минимум на 30 лет и 1% годовых, получается, что земля дешевле, чем в России.

Во всём мире, кроме России и Северной Кореи существует разделение труда: каждый специализируется на своём. У нас нет политической воли развивать станкостроение, у нас никто не несёт за это персональной ответственности.

В данный момент Министерство промышленности и торговли РФ недостаточно эффективно поддерживает станкостроение в России. Мы уже заплатили кучу денег, прошли экспертизу и до сих пор не имеем сертификата российского производителя. Хотя по экспертным оценкам, экспертизы Торгово-промышленной палаты Москвы и Подмосковья, у нас около 90% комплектующих сделано в России. И несмотря на это, нам не выдают этого сертификата.

Долгое время Минпромторг России, по сути, лоббировал интересы немецких компаний. Объясняю им, мои станки лучше, они сразу: "Ты что хочешь сказать, что русские станки лучше немецких?" И улыбаются. А особенно если учесть, что некоторые мои станки дороже немецких. Говорят: "Ой, они ещё и дороже". Поэтому продавать станки лучше и дороже немецких – это занятие неблагодарное.

И тогда я придумал программу шеринга станков, когда мы продаем не станок, а продаем время на станке. И получается, что на моих станках себестоимость изготовления деталей ниже себестоимости изготовления деталей не немецких станках. В чём заключается шеринг? Как с автомобилем в каршеринг: вместо водителя компания представляет программу, которая ведет головку станка по траектории. А весь остальной сервис компания берет на себя: ремонт, топливо. То же самое я делаю для станков лазерного раскроя. Там много-много нюансов возникает, поэтому это идёт с некоторой головной болью, но идёт. Уже многие компании интересуются нашим опытом в шеринговом производстве оборудования.

Немцы поставляют на российский рынок 10-12 киловаттные лазеры, а я уже забыл, что это такое. Я поставляю 20 киловаттные, а в следующем году 30-киловаттные лазеры. Сегодня мы впереди на несколько шагов. И производительность у нас лучше. Но нам не хватает разумной экономической политики, с низкими процентными ставками. Это и обсудим на заседании Совета ТПП РФ 23 ноября.

Алексей Коруков, создатель и генеральный директор компании ВНИТЭП