Военные Нигера объявили, что президент страны Мохамед Базум отстранен от власти, объявлен комендантский час и закрыты границы. И все это перед саммитом Россия – Африка. Что происходит на континенте и, собственно, почему произошел переворот?
В контексте того, что Россия возвращается после длительного перерыва к сотрудничеству со странами Африки – туда зачастил и глава МИД Сергей Лавров, и говорилось об активном присутствии "Вагнера" на континенте. В Банги Центральноафриканской Республики прибыло несколько сотен инструкторов ЧВК "Вагнер", сообщалось ранее. Стало ясно, что и страны Запада давят на африканские государства. Россия пригласила на саммит всех глав стран Африки, но приехать согласились только 17 из 55. В Кремле прокомментировали сокращение числа участников саммита "Россия – Африка": по мнению пресс-секретаря президента России Дмитрия Пескова, это произошло "как из-за графика некоторых лидеров, так и из-за давления Запада".
"Неприкрытое и наглое давление США, Франции и ряда других стран на африканские государства не помешает успешному проведению саммита", – уверен Песков.
Конфигурация сил в Африке меняется, но Нигер – это не та страна, которая вызывает интерес у России, считает эксперт по странам Африки, политический деятель и историк Вячеслав Тетекин, об этом он рассказал в интервью Накануне.RU.
— Как переворот в одной из африканских стран накануне саммита "Россия - Африка" может повлиять на отношения с Россией?
 "Вячеслав Тетекин(2015)|Фото: Накануне.RU")
— Насколько я понимаю, в самом Нигере мы не работаем. Все разговоры сейчас идут вокруг ЧВК "Вагнер", я что-то не припомню, чтобы "Вагнер" и Нигер где-то сопрягались. Я думаю, что "Вагенра" там нет. Они работают в Мали, они работают в Центральноафриканской республике (ЦАР), но никак не в Нигере. К нам этот переворот никакого отношения не имеет. К сожалению, такова действительность – на африканском континенте экономическое неблагополучие стран сахарского региона порождает такие ситуации, Нигер относится к числу наиболее бедных. В конечном счете это вызывает недовольство населения и как результат — военный переворот. Это в том регионе достаточно частое явление. Потому что военные — это наиболее организованная сила, как правило наиболее просвещенная сила, нередко это прогрессивная сила, надо признать это.
— То есть переворот – рутина на этом континенте?
— Перевороты в самой Африке не приветствуются, более того, Африканский союз перевороты осуждает и как правило стремится не признавать такого рода перевороты. Но с другой стороны, все молчаливо признают, что это порождено не какими-то личными амбициями, а либо особыми сложностями экономического положения, либо запредельной коррупцией, что среди гражданских правителей, мягко говоря, не редкость.
— Нигер вызывает интерес стран Запада или относится к зоне нашего влияния?
— Нигер – одна из беднейших стран континента и по разным причинам ни Советский Союз, ни Россия там активно не присутствовали. Никаких политических, экономических интересов у нас там нет. Этот переворот никак не связан с российско-африканскими отношениями. Эта страна никогда не была в списке приоритетов для нас. Наш приоритет немного в других направлениях – это прежде всего страны юга Африки. Мали в гораздо большей степени или Гвинея в том же регионе – ближе к нам, у нас давняя история отношений.
— Может ли этот переворот оказаться "прозападным" и спровоцировать конфликт как раз с теми странами, с которыми у нас хорошие отношения?
— Бывали такие случаи, когда какие-то страны прозападной ориентации натравливали на наш блок другие страны для того, чтобы получить какие-то политические дивиденды. Но в этот раз — это не тот случай. Еще раз подчеркиваю, что Нигер расположен в таком месте, которое никакого интереса ни у одной сверхдержавы не вызывает. Чисто внутренняя проблема. Американцы против нас очень энергично работают прежде всего в странах юга Африки, приоритетно ЮАР. Они знают о наших особых отношениях с Южной Африкой и пытаются всячески эти отношения заблокировать. Там, действительно, идет очень мощное сопротивление.
— Может быть, французы как-то дают о себе знать?
— У французов сейчас у самих аховое положение, они отнюдь не сверхдержава, они откуда-то сами уходят, откуда-то, как из Мали и Центральноафриканской республики, их выгоняют, имеется в виду, их военных. Где-то они еще цепляются, в Береге Слоновой Кости, также известном как Кот-д'Ивуар, в Габоне, где нефти побольше, в остальном Франция свой авторитет теряет. Хотя, конечно, они там заложили мощную основу своего неоколониального присутствия, привязав западноевропейский франк к французскому франку, теперь к евро. Поэтому зависимость сохраняется, но чисто экономическая. В политическом отношении Франция там теряет вес и они опасаются появления конкурентов, прежде всего Китай их волнует, но и возрождение российского интереса их беспокоит. Они помнят, как энергично Советский Союз работал в тех краях, и они опасаются, что Россия через некоторое время, после того, как мы преодолели козыревщину и ельциновщину, опять вернемся к Африке. Этого они опасаются и делают все необходимое, чтобы этого не случилось.