Президент РФ Владимир Путин на встрече с аграриями в начале марта заявил, что экспорт отечественного зерна в этом сезоне может достичь 65 млн тонн из урожая порядка 140 млн тонн. В 2024 году перед Россией стоит серьезная цель — занять 25% мирового рынка зерна. Но два урожайных года в России сформировали огромные объемы запасов, что влияет на цену внутри страны, также и на мировом рынке цены остаются низкими. Аграрии же оказались в своеобразной ловушке, поскольку расходы на производство растут, а компенсировать потери за счет более высоких отпускных цен не получается, крестьяне, чтобы сэкономить, делают выбор в сторону нетехнологичных посевов, в будущем это грозит необратимыми последствиями. Таким образом, нам не грозит зерновой коллапс, мы уже пребываем в нем, утверждают эксперты. Подробнее — в материале Накануне.RU.

В мире наблюдается переизбыток пшеницы, потому цены остаются стабильно низкими, в России два урожайных года дали тот же эффект. Огромные запасы пшеницы остаются на рекордном уровне, что ведет к падению цен на внутреннем рынке для производителей (речь не о стоимости хлеба на прилавке). В итоге крестьяне не могут содержать хозяйства и "окупаться". Сохраняется недовывоз урожая, хотя экспортируем мы тоже рекордными темпами. А вот государство вместо помощи аграриям, продолжает собирать невиданные экспортные пошлины. Кризис назрел. Цена продаваемого на экспорт зерна регулируется Минсельхозом негласно, говорят участники рынка, указывают на то, что уже есть прецеденты, когда несоблюдение "рекомендаций" вело к тому, что подписанные контракты срывались, зерно не давали отгрузить, не выдав фитосанитарный сертификат.

На сегодня в лидерах по покупке нашего зерна находятся Египет и Турция, на третье место вышел Бангладеш, который уже давно не закупал у нас зерно, а на четвертом месте появился Пакистан, который не делал этого никогда. Но займет ли Россия четверть мирового рынка зерна, как того требует президент? Эксперты поясняют — все зависит от регуляторов, от установленных экспортных пошлин, которые следует вообще отменить, и состояния крестьян, оставляющего желать лучшего.

Сейчас внутренняя цена на пшеницу в России составляет 122 доллара за тонну, а на прошлой неделе было 117 долларов, до этого — 128 долларов за тонну. Таких цен нет нигде в мире. Самая низкая цена у ближайшего конкурента, Украины, но там она не опускается ниже 147 долларов за тонну. В Аргентине — порядка 160 долларов. Про США вообще можно промолчать — 180 долларов и выше.

"Наблюдаются парадоксальные вещи, которые вызывают непонимание. Потому что тот же Минсельхоз, диктуя эти цены негласными распоряжениями, рассчитывает пошлину, исходя из каких-то цен, которых в рынке не существует. Например, если наши продажи идут по 205-210 долларов за тонну пшеницы, почему пошлина рассчитывается, исходя из 235 долларов? Кто-нибудь это может объяснить?" — говорит глава Российского зернового союза Аркадий Злочевский.

История уходит корнями в пандемийный 2021 год, когда на фоне мировой ситуации рынок зерна пользовался большим спросом, и цены на пшеницу стабильно росли. В борьбе с таким скачком цен разрабатывались меры по сдерживанию, в том числе и принималось решение о повышении пошлины на экспорт. Но приняли эти меры аккурат к периоду спада цен. И оставили все как есть. В итоге под высокие цены производство у конкурентов подстроилось, страны нарастили и посевы под пшеницу, и инвестиции потекли, что дало серьезную прибавку к морже. Закончилось все обвальным падением рынка, но у нас пошлины никто так и не убрал.

Аркадий Злочевский говорит, что сегодня таким образом просто отнимаются деньги из карманов зернопроизводителей. Причем, по его мнению, государство отнимает не в размере пошлины, а в кратном пошлине размере:

"В результате получается странная вещь, изначально вводились эти пошлины в 2021 году под декларацию о том, что мы боремся с высокими ценами. Это чисто фискальная функция и такое ручное управление, которое делается, исходя из интересов Минсельхоза, а не интересов рынка, не интересов государства. Наносится ущерб сельскому хозяйству и стране такими действиями".

Эксперт уверен, что все это плохо кончится, как только с погодой не повезет. В этом сезоне есть серьезные риски засухи, влаги уже в некоторых регионах на текущий момент недостаточно, ведь не было дождей, а снег сошел очень быстро, весна в этом году ранняя, в результате чего влагозапас "худеет" прямо не по дням, а по часам, дождей все нет. И если дожди не пополнят влагозапас, то сыграет свою роль как раз та самая нетехнологичность посевов.

"Будем считать потери от нетехнологичности. А нетехнологичность откуда берется? Денег нет. Не на что ее поддерживать. Уже следующий сезон, если мы не исправим экономическую ситуацию, будет сопровождаться массовыми банкротствами в хозяйствах, и мы не сможем развернуть вот так быстро по щелчку пальцев ситуацию. Это падение будет, как снежный ком. Одно будет тащить за собой другое. Характер падения будет инерционным. И чем дальше, тем труднее.

Так всегда происходило, и когда в 90-ые падали цены, никто не мог остановить это падение, хоть и пытались, предпринимали усилия, в том числе в правительстве, но ничего не происходило. Не было мотивации к росту, не было инвестиций. Ходил такой миф, что сельское хозяйство — это "черная дыра". Был анекдот — если хотите потерять деньги, с удовольствием вкладывайте в женщин, если хотите гарантированно, то в сельское хозяйство", — предупреждает о последствиях Злочевский.

Рекорды по отгрузкам остаются на уровне прошлого года, хотя уже немного снижаются из-за логистики. Уже на первую неделю апреля 2024 года аграрии отгрузили 1 млн 237 тыс. тонн против 1,5 млн в прошлом сезоне. Эксперты объясняют снижение тем, что цены, продиктованные Минсельхозом, неконкурентны, по этим ценам мир брать не хочет, у конкурентов дешевле. И все это не проблемы производства, лично фермеров или хорошей погоды, а проблема регуляторики, уверен Злочевский:

"Что значит, грозит ли России зерновой коллапс из-за перепроизводства? Мы уже в этом коллапсе. Мы физически уже в этом коллапсе второй сезон подряд. И пока просвета не видно. Легко избавиться от этого коллапса. Коллапс в первую очередь экономический, потому что сами объемы не играют такой существенной роли. Кризисы перепроизводства — это неизбежно. Рынки сбыта не так быстро растут, как наши темпы роста. Но когда к этим кризисам перепроизводства — нормальной рыночной истории — прибавляется совершенно неадекватная регуляторика, то вот это и создает коллапс. Сам кризис перепроизводства коллапсом не является. Он, наоборот, дает возможности, как любой кризис".