Данные по неравенству в потреблении российских домохозяйств Аналитического центра при Правительстве РФ (АЦ) обнародовал "Коммерсант", согласно исследованиям АЦ, занятого, помимо прочего, составлением для Правительства "портрета российской бедности", в 2018 году появились изменения в структуре и динамике потребления в разных доходных группах. Авторы исследования пришли к выводу, что люди стали тратить больше, чем зарабатывают – это объясняется всеобщей закредитованностью, граждане вынуждены больше тратить на еду, платить за услуги (в том числе обслуживание банковских долгов и оплату налогов), соответственно, при этом стали меньше тратить на алкоголь и другие (непродовольственные) товары.
Одним из главных открытий исследования российского общества стал "антирекорд" по сверхпотреблению домохозяйств – впервые в 2018 году они тратили больше, чем заработали (100,7% доходов). Траты на питание выросли с 28,5% в 2014 году до 30,1% в 2018 году, люди стали меньше тратить на алкоголь (здесь в процентном соотношении потребление снизилось с 1,7% до 1,5% расходов соответственно), доля расходов на непродовольственные товары снизилась с 40,1% до 36,5%, а на оплату услуг выросла с 26,3% до 28,7%. Аналитики объясняют это крутое пике интенсивным и продолжающимся снижением доходов населения, которое достигло 11% за последние пять лет.
"Что на себя действительно обращает внимание – это проблема закредитованности малообеспеченных слоев населения, – говорит с беседе с Накануне.RU политолог Максим Жаров. – Мы говорим о сверхвысокой закредитованности. В условиях агрессивного воздействия рекламы малообеспеченные люди тоже тянутся к дорогим "игрушкам" – и за гаджетами, и за бытовой техникой".
Более того, государственная статистика не учитывает "черное кредитование", большая распространенность кредитов, которые выдаются не банками, а ростовщиками – особенно в регионах можно увидеть множество объявлений о "быстрых кредитах" на остановках и фонарных столбах. "Эту зону официальная статистика не видит, то есть в реальности можно говорить о том, что уровень закредитованности малообеспеченных слоев населения еще выше", – поясняет Максим Жаров.
Между тем, итоги исследования демонстрируют "нейтральную", то есть усредненную картину, на самом деле показатели только нивелируют факт серьезного социального неравенства. Например, что касается насущных трат – на еду, – для наименее социально защищенных слоев населения рост расходов на питание в процентном соотношении оказался гораздо больше, чем это указано в усредненных данных (если это было 43% в 2013 году, то в 2018 году уже 48%, приводит данные "Коммерсант").
В исследовании сказано, что сильнее всего от кризиса пострадал именно средний класс, как эту доходную группу классифицирует Росстат. Политолог Максим Жаров в беседе с Накануне.RU замечает, что "средний класс" в российских кооридинатах достаточно условный, можно сказать – "виртуальный" сектор.
"Мы видим с вами по этому исследованию, оно основывается на данных Росстата, что даже у Росстата нет точных данных по стратификации российского общества – говорит Жаров. – И все эти деления на группы с низким, средним, высоким доходом весьма условны. В мировом понимании средний класс – это люди с высокими доходами".
Что касается трат на непродовольственные товары, то тут все обстоит с точностью до наоборот – самые богатые семейства снизили расходы на эту категорию покупок, а вот у самых малообеспеченных расходы на товары длительного пользования росли с 20% до 29%, как и росла динамика необеспеченного потребительского кредитования и банковских задолженностей в последние два года. Также характерным для данного периода стало то, что люди из беднейших домохозяйств отказывались от алкоголя и транспорта в пользу увеличения трат на гаджеты, технику и образование.
Удивительным образом в данных АЦ бедные стали тратить на образование больше, чем богатые, этот парадокс аналитики из центра объяснили тем, что в исследовании бюджетов, на котором базируется статистика, не учитываются траты на образование за рубежом, где учат детей самые обеспеченные. В то же время, в России цены на образовательные услуги растут, и наименее состоятельные семьи, у которых нет возможности отправить детей учиться в другие страны, вынуждены платить все больше и больше. Печальная статистика показывает, что россияне вынуждены отказывать себе во всем, сокращать потребление, брать кредиты, в надежде получить хорошее образование для себя или своих детей.
"Да, большая статья расходов – это образование, которое в России по факту платное, при том, что у нас по Конституции оно должно быть бесплатным, по крайней мере, что касается школы, – говорит Максим Жаров. – Высшее образование уже де-факто платное. Поэтому в категории малообеспеченных граждан и идет рост краткосрочного кредитования, соответственно, увеличивается невозврат кредитов, то есть повышается закредитованность".
Депутат свердловского Законодательного собрания Александр Ладыгин уверен, что тенденция на "дорогое" образование будет продолжаться: "Люди, вроде депутата Дерягиной, заявляющей, что надо полностью отменить дотации на питание детей в школах – просто те, кто озвучивают мнение господствующего класса. И не надо удивляться, что затраты на образование стали настолько большими – они увеличатся еще", – сказал он в беседе с Накануне.RU.
Более детальные данные по расходам показывают увеличивающийся разрыв между доходами разных социальных групп. Так, малообеспеченная семья тратит на продукты для домашнего питания 2,8 тыс. руб. на одного человека, а член самой обеспеченной семьи "имеет" 7,7 тыс. руб. При этом средние показатели – 5,1 тыс. руб. на питание одного человека. Эксперты особо отмечают, что "региональное" неравенство выборка не показывает, по таким данным реальной картины расслоения не видно. Приведенные цифры очень отличаются от тех трат, что позволяют себе москвичи, и от реального состояния кошельков людей в регионах.
"Просто если президент дал задачу бороться с бедностью, а без изменения модели экономики этого добиться невозможно, то чиновники во главе с Голиковой вместо того, чтобы бороться с бедностью, начинают менять систему подсчета, менять подходы к статистике", – говорит Ладыгин.
"Динамика верно отражена, поляризация общества растет, социальные контрасты становятся более резкими, но правительство ничего не собирается менять. Пусть ждут, составляют этот "портрет российской бедности", но, кажется, уже очень скоро они встретятся с российской бедностью лицом к лицу, и станет все ясно без портретов", – говорит Александр Ладыгин.
Эксперт поясняет, что в регионах многим и без статистики ясно – идет люмпенизация общества, даже маргинализация. И молодежь с окраин, выросшая в "панельках", доставшихся им от бабушек, будет пытаться менять власть – по крайней мере, такую опасность видит депутат.
"И если это могло быть как-то цивилизованно, то Путин же сказал "нам не надо, как во Франции" – не будет все "мягко", как в 2012 году могло быть, люмпенизированная молодежь все будет делать очень жестко. Власть сама выбрала для себя этот сценарий", – говорит Ладыгин.
При этом, стоит обратить внимание, что тот самый "портрет бедности", которым озабочено ныне правительство, получается у АЦ довольно "прилизанным" – выборка учитывает диапазон зарплат от 11 тыс. (самые малообеспеченные) и 93 тыс. (такой месячный доход у самых обеспеченных) – то есть в подборке нет данных по реально богатым людям, которые получают более 93 тыс., так же, как и нет данных по тем категориям населения, которые в среднем на одного члена семьи не имеют даже установленного Правительством "прожиточного минимума".
А, как известно, такие семьи есть, и чаще всего это пенсионеры или молодые семьи с детьми – об этом говорили на "Гайдаровском форуме" даже либералы от экономики, это признал и президент во время послания Федеральному собранию, развивая тему падения демографии. Становится интересно – почему исследование дает данные о доходах работающих членов семьи, но не учитывает количество детей в доме, ведь все давно пришли к выводу, что появление даже первого, не говоря уже о втором, ребенка ставит семью в зону риска попадания в экономический сектор потребления, обозначаемый Росстатом как "бедные". Опять же говорить о каких-то условных категориях очень сложно, слишком много "фигур умолчания" есть в российской экономике.
"Статистика не захватывает группы населения с высоким доходом, они по-прежнему находятся в тени, – резюмирует политолог Максим Жаров. – Соответственно, для статистиков, которые действуют методом опроса они практически недоступны. Без понимания, какие потребительские модели поведения у граждан с высокими доходами, мы не можем говорить о среднем классе России в принципе".
Политолог отмечает, что ситуация очень тревожная, правительство должно делать выводы, но как можно составить четкую картину, если самые богатые люди "в тени", а портрет "бедности россиян" смазан недостоверной статистикой?
"Государственная статистика не видит очень многого, – говорит Жаров. – И проблемы с малообеспеченными слоями должны отслеживаться государственными органами, которые отвечают за безопасность граждан, обеспечение стабильности в обществе. Потому что проблема существует, и в перспективе она может привести к очень большому взрыву протестных настроений".