Посол США в КНР Терри Бранстад посетил Тибетский автономный район (ТАР) и соседнюю с ним провинцию Цинхай. Это первый подобного рода визит с 2015 г., причём время для него выбрано непростое. Переговоры Пекина и Вашингтона по заключению торговой сделки фактически сорвались, США повышают пошлины на китайские товары, вводят санкции против "Хуавэй", а на Тайване пробуют на прочность принцип "Одна страна - две системы".
В декабре прошлого года в США приняли закон об отказе в визах китайским чиновникам, ответственным за ограничения на въезд американских граждан в Тибет. Пекин в ответ заявил решительный протест, отметив, что вмешательство Соединённых Штатов в дела, которые КНР считает своими внутренними, может нанести серьёзный ущерб двусторонним отношениям. Несмотря на это, закон был принят, а в преддверии визита, 14 мая, тридцать два конгрессмена обратились к госсекретарю Майку Помпео с письмом, в котором призвали незамедлительно ввести этот закон в силу.
Представитель МИД КНР Лу Кан заявил, что Пекин приветствует поездку Бранстада в Тибет, которая даст возможность на практике увидеть социально-экономические изменения в Тибете за 60 лет, прошедших после мирного освобождения, что поможет углубить понимание Тибета. Китайский дипломат выразил надежду, что посол Бранстад сможет придерживаться во время визита объективного отношения к делу, а также с уважением отнесётся к фактам и сделает свои выводы без каких-либо предубеждений, особенно в том, что касается сохранения тибетской культуры, религии, исторической преемственности.
"Мы приветствуем всех, кто действительно заинтересован в объективном понимании экономики и общества Китая, включая экономическое и социальное развитие ТАР", – подчеркнул Лу Кан.
Но на объективность надеяться не приходится, так как американское посольство заранее распространило релиз, где о предстоящем визите говорится как о возможности для посла "пообщаться с местными лидерами и поднять давние опасения по поводу ограничений свободы вероисповедания и сохранения тибетской культуры и языка".
Американская сторона сетует на то, что должностные лица Соединенных Штатов в период с мая 2011 года по июль 2015 года представили 39 запросов на дипломатический доступ в ТАР, лишь четыре были удовлетворены. При этом дипломатический персонал находится под строгим надзором, а несогласованные с властями встречи с местными жителями затруднены.
В "Законе о взаимном доступе в Тибет" отмечается, что для американских туристов и журналистов режим въезда в Тибет отличается от такового в других районах КНР, так как для них требуется специальное разрешение, которое, к тому же, сложно получить американским гражданам тибетского происхождения. Поездки по ТАР разрешены лишь при условии покупки тура и в сопровождении гида. В годовщину мартовского восстания 1959 г. въезд в автономный район закрыт. В ответ США могут отказывать в выдаче виз китайским чиновникам, ответственным за ограничение въезда американцам в Тибет, или аннулировать уже выданные визы. Стоит отметить, что Китай в определённой степени идёт навстречу: в январе этого года была ускорена выдача разрешений (ранее пермит на въезд в ТАР выдавался в течение 15 дней). Шагом в этом направлении может служить и согласование визита американского посла.
Однако о полной отмене ограничений на въезд в ТАР речи не идёт, а определённые послабления принимаются и к другим китайским регионам (растёт количество городов, которые можно посещать без визы при транзите, появилась возможность безвизового въезда, также появились возможности безвизового въезда в провинции Гуандун и Хайнань). По всей видимости, Пекин смягчает бюрократические ограничения, чтобы содействовать развитию въездного туризма, но так, чтобы это не было воспринято как потеря лица и уступка перед зарубежным давлением.
Ранее в Вашингтоне намеревались ввести санкции в связи с нарушениями прав человека в Синьцзян-Уйгурском автономном округе, обдумываются и ограничительные меры против компаний, работающих в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях.
Зачем же Китай вообще ввёл особый режим въезда в ТАР и упорно отказывается отменять его?
Среди тибетской эмиграции распространена точка зрения, будто разрешения требуются для того, чтобы "поддержать правление китайской авторитарной машины" и "скрыть суровую реальность". Подобное мнение распространено и на Западе, и, похоже, авторы "Закона о взаимном доступе" исходили именно из него.
Впрочем, такая позиция не является безупречной. Въезд в Тибет и в остальные районы Китая отличался и до создания КНР. Во времена династии Цин, когда регион находился под защитой не армии центрального правительства, а войск, подчинявшихся местному правительству Далай-ламы, попасть в Лхасу для иностранцев было практически невозможно.
Можно вспомнить о трагичной судьбе Дугласа Маккирнана. Офицер ЦРУ, работавший под прикрытием должности вице-консула Соединённых Штатов в Урумчи (в то время Дихуа) и собиравший информацию по советским ядерным испытаниям в Семипалатинске, при приближении к городу частей НОАК, попытался через город уйти в Тибет. Ему удалось оторваться от коммунистов, но первая же встреча с местными солдатами в апреле 1950 г. закончилась трагически. Маккирнан был убит, став первым сотрудником ЦРУ под прикрытием, погибшим в ходе исполнения служебных обязанностей.
Однако аналогичную ситуацию по допуску можно встретить и в районах компактного проживания тибетцев и в других странах – в Индии и Непале требуются дополнительные разрешения. Для посещения индийского штата Аруначал-Прадеш также необходима покупка тура с гидом. В Бутане, население которого близко к тибетцам в этнокультурном отношении, действуют ограничения для туристов – визы выдаются только организованным путешественником, для перемещений по стране требуется гид. Для въезда в гималайское королевство специальными квотами ограничено количество ежегодно пребывающих туристов, а день пребывания в нём стоит минимум 250 долларов США. Для сравнения, средняя цена дня тура в ТАР колеблется в районе 140 долларов.
Вопреки заявлениям американских законодателей, посещение иностранцами тибетских автономных уездов и округов, включённых в состав провинций Ганьсу, Цинхай, Сычуань и Юньнань, не требует получения дополнительных разрешений и ничем не отличается от режима поездок в другие уезды указанных провинций. Это едва ли не самая крупная открытая часть Большого Тибета, попасть в которую можно лишь при наличии китайской визы.
Здесь также компактно проживают тибетцы, и время от времени имеют место издержки межнационального общения. Можно вспомнить протесты 2008-2009 гг., или факты самосожжений, которые происходят не только в ТАР, но и за его пределами, особенно в провинциях Цинхай и Сычуань. Если цель китайского руководства в том, чтобы максимально оградить тибетцев от общения с внешним миром, то удивительно, что въезд ограничен только на часть территории их проживания. Да и распространение любой нежелательной для китайского правительства информации в век интернета не может быть ограничено блокпостами.
Представляется, что ограничения на въезд до сих пор действуют по иным причинам. ТАР по большей части включает в себя земли, находившиеся под контролем правительства Далай-ламы на момент "мирного освобождения" региона в 1950 г. Тогда как к соседним провинциям присоединены области Кхам и Амдо. Они практически не зависели от Лхасы, первая по большей части была включена в состав провинции Сикан, вторая находилась под контролем группировок милитаристов.
После восстания в марте 1959 г., которое в самом Китае считается контрреволюционным мятежом, Далай-лама и порядка 80 тысяч местных жителей бежали в соседние страны, а в Индии было создано правительство в изгнании. В 1965 г. властями КНР был создан Тибетский автономный район – высшая форма национальной автономии, предусмотренная законодательством страны.
ТАР признаётся мировым сообществом частью Китая, однако, во-первых, существуют протяжённые участки недемаркированной границы с Индией, из-за чего здесь дважды вспыхивали военные конфликты, а несколько раз (в том числе и в 2017 г.) ситуация находилась буквально в шаге от их начала. На Западе правительство в изгнании получило немалую моральную поддержку – Далай-Лама с 1979 г. неоднократно посещал СССР и США, а в 1989 г. стал лауреатом Нобелевской премии мира. В Соединённых Штатах была создана тибетская служба радиостанции "Голос Америки", а с 1994 г. учреждается должность Специального посланника по Тибету. Пекин отказывается признавать эту должность и неизменно отказывает таким посланникам в доступе в тибетские районы, в результате чего они работают преимущественно с эмигрантами. Также Вашингтон с 1990-х гг. педалирует тему открытия в Лхасе американского консульства, в 2002 г. в качестве временной меры планировалось даже открытие тибетской секции в посольстве США В КНР. Со своей стороны Пекин неизменно выступает против расширения иностранного дипломатического присутствия в ТАР. Сейчас там действует только непальское консульство, открытое ещё до 1959 г.
Можно предположить, что основной проблемой, из-за которой Китай ограничивает свободу поездок иностранных граждан в регионе, являются попытки других государств пересмотреть статус ТАР. Насколько можно судить, нынешний посол США в КНР не откажется от подобных попыток. Издание тибетцев, проживающих в Индии, Phayul.com напоминает, что Терри Бранстад в ходе слушаний во время своего назначения заявил, что будет призывать власти Китая к диалогу с Далай-ламой и его представителями и продолжит оказывать давление с целью открытия консульства в Лхасе.
С учётом того, что Пекин демонстративно не идёт на уступки в принципиальных для себя вопросах, маловероятно, что послу Бранстаду удастся облегчить въезд американских граждан в Тибет и наладить диалог между китайскими властями и администрацией Далай-ламы. Не исключено, что озабоченность американских властей правами человека в Тибете будет использована для введения нового пакета санкций.