"Сокращение бюджетных мест в вузах – пролонгированная деградация страны"
Образование | Свердловская область | Тюменская область | Центральный ФО | СЗФО | Южный ФО | Приволжский ФО | Сибирский ФО | Дальневосточный ФО | Уральский ФО | В России | За рубежом | Северо-Кавказский ФО | Республика Крым

Через пять лет количество бюджетных мест в вузах уменьшится на 17%, при том что количество абитуриентов увеличится на 15% – такие данные приведены в докладе правительства Федеральному собранию. То есть, если в 2019 году количество абитуриентов составляет почти 714 тыс., а количество бюджетных мест чуть больше 518 тыс., то к 2024 году разрыв существенно увеличится – почти 824 тыс. абитуриентов и 432 тыс. мест.

Специалисты, которые поддерживают эту меру, уверяют, что таким образом взращивается конкуренция, начинается "охота за талантами". Например, в "Сколково" уверены, что не только потенциальный работодатель, но и даже некоторые учебные заведения согласятся платить за учебу талантливого кадра.

"Поддержать студентов готовы и крупные компании, и сами университеты. Например, ИТМО, МИФИ, ВШЭ, Тюменский госуниверситет и другие вузы принимают на платное отделение способных ребят с высокими баллами и сами же оплачивают их обучение полностью или частично", – уверены сколковские специалисты. Более того, там считают, что не все выпускники школ обязаны поступать в вузы – дескать, профессиональные навыки ценятся больше.

И если на словах это, может быть, звучит не так плохо, то на деле все может оказаться, как всегда, куда хуже, уверен доктор экономических наук, профессор Никита Кричевский. В своем тг-канале "Антискрепа" он так прокомментировал эти планы и заявления:

"Все отсылки на мифические гранты или обучение за счет будущего работодателя – детский лепет. Мир движется в направлении бюджетного получения компетенций, и только Россия считает, что зарабатывать нужно на всем, включая будущее страны".

Чем чреваты планы правительства и как скажутся они не только на студентах, но и на стране в целом – своим мнением об этом в беседе с Накануне.RU поделился Никита Кричевский.

– На ваш взгляд, к чему приведет такой рукотворный разрыв между абитуриентами и бюджетными местами?

– Это приведет к деградации страны – не только пресловутой экономики, но в первую очередь госуправления и социальной сферы.

– Почему?

– Я уже говорил, что мир движется в направлении бесплатного, то есть бюджетного высшего образования, например, в Японии и некоторых других странах всерьез рассуждают о всеобщем высшем образовании, о максимальном увеличении уровня компетенций для населения, особенно молодого.

Мир, особенно молодежь, движется в направлении самореализации, индивидуальной реализации, когда проектом становится не корпорация, не государство, не фирма, а человек сам по себе. Это всеобщая тенденция, она проявляется и в экономике, ведь крупнейшие корпорации сегодня ассоциируются с именами создателей (в качестве примера – Илон Маск, Джеф Безос, Джек Ма и прочие) – то есть это люди, которые сделали себя сами и на этом базисе построили свою империю.

Это проявляется и в политике. В последние годы во множестве стран лидерами государств стали люди, которые прежде, вроде бы, особого отношения к политике не имели, либо пришли в нее недавно: это и Хорватия, и Словакия, и Армения, и Украина, и Канада, и даже Франция отчасти, та же Америка. Дональд Трамп никогда не имел непосредственного отношения к политике, он всегда был бизнесменом. И доверие людей сегодня проецируется на личность, на фигуру. Естественно, эта фигура должна обладать сопоставимым уровнем компетенций – соответствующим образованием и полученными знаниями.

Потому что высшее образование – это не только и не столько знания, сколько умение мыслить, делать выводы, это анализ ситуации, продвижение тех или иных решений, поиск кратчайшего пути по достижению цели. Это естественно развивает интеллектуальные способности человека. Вероятно, прикладные индустриальные знания остались в прошлом веке.

– Они уже неактуальны?

– По большому счету, они стали неактуальными уже где-то в середине 90-х. Особенно это имеет отношение к развитию интернета, когда ваш уровень дохода напрямую зависит от того, насколько хорошо вы можете себя преподнести в интернете, в сетях, в работе.

В этой связи естественно было бы ждать от нашего родного государства увеличения вложений (не инвестиций – это неправильное слово, в человека нельзя инвестировать) в расширение доступа к бюджетному высшему образованию. Но на практике получается так, что столичные вузы недостатка финансирования испытывать не будут, а сокращение бюджетных мест пойдет в первую очередь за счет регионов.

Вузы в Москве, как и прежде, будут получать достаточно финансирования, будут постепенно повышать свои ценники, а региональные – будут испытывать как проблемы с финансированием, так и с небюджетными студентами, поскольку в регионах, естественно, более остро стоит проблема снижения реальных доходов, по сравнению со столицами. Под столицами я подразумеваю не только Москву и Питер, но и Свердловск, Сочи, Краснодар, Новосибирск, Тюмень – крупные города-миллионники.

– Насколько это критично и во что это выльется?

– Это выльется в снижение общего уровня грамотности – финансовой, экономической, инженерной, поведенческой – в регионах это будет способствовать оттоку молодежи в столицы, расширению мегаполисов, в первую очередь, естественно, Москвы. Выхолащиванию человеческих ресурсов с территорий, деградации территорий, а вместе с этим деградации страны в целом.

– То есть слова о том, что работодатель или сам университет будет платить за таланты – это лишь красивые слова?

– Дело в том, что сегодня у предприятий нет свободных средств для того, чтобы финансировать чье-то обучение. Те, кто выдвигают подобные теории, мыслят категориями 12-15-летней давности – тогда это было актуально и действительно было распространено – это я как бывший завкафедрой говорю – но распространено примерно с третьего курса. Приходили "охотники за головами", смотрели не на человека, а на его успеваемость, его прилежание, брали на карандаш и некоторым даже предлагали заключить контракты.

Сегодня интереса к этому нет, поскольку, если мы ищем таланты, нам выгодно взять готового специалиста. Например, после вуза или переманить его откуда-то большей зарплатой, нежели чем обращать внимание на подготовку, ведение специалиста, например, с первого курса.

К тому же человек может быть талантлив в какой-то одной узкоспециализированной квалификации, а по другим он может испытывать серьезные проблемы – это касается и школы, и вуза. Например, у человека развито аналитическое мышление, человек хорошо умеет считать, находить какие-то "подводные камни" в той или иной специальности, но при этом по каким-то дисциплинам он может иметь очень серьезные проблемы. Такой специалист будет неинтересен потенциальному работодателю, поскольку, например, по юриспруденции он может получать "тройки", а по теории вероятности, по матанализу может быть круглым отличником. Но его таланты будут иметь отношение, например, к организации производства, но не к изучению юридических тонкостей. Это очень серьезная проблема, поскольку значительная часть тех, кто сегодня добился успеха в бизнесе, либо не имеет высшего образования вовсе, либо получили его уже в процессе трудовой деятельности.

– Это же коснется, наверное, и самих вузов каким-то образом?

– Это повлияет на уровень профессорско-преподавательского состава. Иными словами, сегодня при таких зарплатах в вузах очень немногие молодые специалисты пойдут работать по специальности, по преподаванию тех или иных дисциплин. Будут это делать разве что ради получения или кандидатской степени, или докторской, или звания профессора. В последнем случае это я.

– Из слов специалистов "Сколково" получается, что высшее образование становится привилегированным – для тех, кто умеет договариваться, у кого есть деньги? Остальным его получать необязательно?

– Ну, договариваться – это не совсем верно, а вот когда у тебя (а точнее, у твоих родителей) есть деньги – это в точку. Что касается специалистов "Сколково", то они живут в своем придуманном мире и, конечно, всерьез не задумываются о путях развития России как государства. То есть для того, чтобы крутить проволоку для их экспериментов, действительно, высшего образования не нужно. Но в масштабах страны, в масштабах нации, чем выше у нации компетенции, тем быстрее и эффективнее она развивается.

А у них узкоспециализированный подход, который имеет отношение непосредственно к их деятельности. А в Китае, например, в некоторых университетах появляются такие специальности, как стюардесса. И это высшее образование. Потому что стюардесса – это не только умение красиво присесть перед пассажиром, это и основы психологии, основы медицины, основы летного дела – то есть это целый комплекс знаний. Еще одна специальность, которая в Китае очень популярна, это оператор беспилотных летательных аппаратов. Казалось бы, о чем тут говорить? А на самом деле китайцы уделяют операторам дронов огромное внимание, потому что за дронами будущее. У нас же не знают, как к этой истории подступиться – это какие-то самоучки. Самоучки, все знания которых упираются в миникатастрофы, сродни той, которая была с дроном "Почты России", который разбился об первое же попавшееся здание.

Во всем мире все более востребована специальность, которую дает вуз – это социальный работник. У нас в стране единственный специализированный вуз РГСУ, который готовит социальных работников, причем готовит по устаревшим лекалам и до сих пор нет четкой программы по подготовке таких специалистов. А социальный работник, особенно по работе с пожилыми людьми, – это все более и более востребованная профессия в Европе, в Китае, в других странах. У нас этого нет. Почему? Все очень легко объяснить – потому что государство не выделяет достаточно средств для этого, иными словами, оно в этом не заинтересовано. Оно заинтересовано в том, чтобы привлечь, например, французскую компанию для обустройства дома престарелых, месяц пребывания в котором обходится в 15 тыс. евро. И эта французская компания сегодня активно продвигается на российскую социальную почву, естественно, людьми не последними в нашем государстве.

Повторюсь, в Китае эта специальность – номер один, в Европе тоже номер один. Не инженер, не филолог, не какой-то специалист, программист, а именно социальный работник.

Потому что деньги у государства, правительства есть, и они, естественно, заинтересованы в повышении жизненного уровня пожилых людей. И только в России на это по-прежнему не обращают внимания, потому что нет компетенций не только внизу, но и в сфере высшего образования. И это пролонгированная, можно сказать, деградация общества. То есть то, что началось в 90-х годах, и немного притормозилось в 2000-е, сегодня снова набирает обороты. Это, естественно, не может не тревожить и не вызывать протест.