Сериал "Американцы", взявший за основу историю службы российской семьи нелегалов в США, сосредоточил внимание зрителей на остросюжетных моментах профессии, но многое "киношники" были вынуждены выдумать для привлечения зрителей, уверяют реальные разведчики, более 20 лет прожившие на Западе под чужими именами. Хотя, конечно, были и вещи "двойного назначения", и тайные шифровки Центру с помощью портативного радиоприёмника, и встречи в назначенном месте со связными, но главное, что упустил американский фильм — это суть самих нелегалов. Как в заманчивом зарубежном мире, вращаясь в высшем свете "исключительной нации", не забыть о своих истинных целях и помнить о реальном себе — томском студенте из Советского Союза, который во время Холодной войны ведёт борьбу в тылу врага, притворяясь другом для всех соседей, коллег, и даже собственные дети не знают твоего главного секрета?
Женщина, которая умеет хранить тайны, в интервью Накануне.RU попыталась объяснить, как им с мужем удалось сохранить верность идеалам, когда всё было против них — перестройка, развал страны, 90-ые, сокращение финансирования, и главное — предательство, которое могло стоить им жизни.
В сериале Элизабет с мужем постоянно разговаривают о служебных делах, иногда даже переходя на русский — главное ведь вовремя включить кран на кухне, чтобы никто не услышал. В реальности первым правилом домашнего уклада семьи Готье (так они названы в автобиографической книге) — Елены Вавиловой и Андрея Безрукова — было на русском не говорить вообще.
Второе правило, которое никогда не нарушалось — ни в коем случае не обсуждать ничего важного в помещении, ни дома, ни в машине, ни в кафе. Все тайные переговоры разведчики вели в парках, сидя на скамейках или прогуливаясь по аллеям. Сотрудника ФБР в соседях у Готье не было, но вот среди самых близких друзей семьи значился сотрудник Центрального разведывательного управления, как это выясняется из книги — пара долгое время дружила с подполковником (а затем и полковником) Грином и его женой. Так Готье узнали и отправили в центр информацию о готовящейся бомбардировке Югославии, во время своей миссии в Брюсселе, когда они входили в круги, близкие к руководству НАТО. Большим ударом для нелегалов стали новости о многочисленных погибших после бомбардировки. Борис Ельцин не предпринял шагов для предотвращения трагедии, о которой ему стало известно от разведчиков.
"Это был, пожалуй, один из самых тяжелых моментов в жизни молодых людей. Супруги даже не смогли обсуждать происходящее между собой, настолько неожиданной оказалась реакция руководства страны на добытую ими ценнейшую информацию. Даже сообщение о награждении Молли и Майка (позывные нелегалов в книге, — прим. ред.) медалями "За отвагу" не улучшили их настроения. Но работать надо было вопреки всему", — говорится в книге Елены Вавиловой "Женщина, которая умеет хранить тайны".
Миссия в штате Вашингтон
Вместе с этим молодые люди никак не могли привыкнуть к словам "российский" и "Россия": "Ведь страна, где они родились, — пишет Вавилова в своём автобиографическом романе, — называлась Советским Союзом, и всё в ней было советским". Перед отправкой на основную их миссию, которой предшествовала Канада, молодые люди ненадолго прилетели в Москву и поразились изменениям, которые принесли с собой 90-ые:
"Обилие вывесок и рекламы на английском языке, ряды торговых палаток на улицах и площадях, киоски с алкоголем на каждом углу, металлические решётки на окнах первых этажей, стихийные рынки сделали некогда чистую и уютную Москву похожей на худшие города Латинской Америки, — описывает Вавилова свои впечатления. — Если бы не кремлёвские башни, станции метро, широкие проспекты с дорогими иномарками, сходство было бы полным".
Персонажи в книге — Вера и Антон — почувствовали себя чужаками в новой России, в которой главными стали материальные ценности, а молодые люди остались по-прежнему верны своим убеждениям и устремлениям. В США благодаря связям, которыми обрастала пара из-за научной деятельности мужа и успешным попыткам вписаться в местное сообщество домохозяек жены, перебравшись в Вашингтон, ценную информацию в Москву нелегалы поставляли свежей, что называется, из первых рук.
Елена "поймала удачу", совмещая практику риэлтора на исключительно дорогих объектах недвижимости с деятельностью дизайнера по интерьерам, она заполучила в клиенты помощника молодого сенатора Барака Обамы, вскоре Моррисон (имя в книге изменено) стал её добрым приятелем. О советнике политика она писала в Центр, но там не посчитали связь перспективной, никто не верил, что молодой сенатор может стать президентом, из-за предвзятого отношения политиков в США к чернокожим.
В это время супруг Елены попал в элитный закрытый гольф-клуб, где своими глазами увидел, как вчерашние соотечественники с Украины неловко пытаются управиться с клюшками, слишком пожилые ученики вызвали его любопытство, и друзья по клубу объяснили, что это украинские военные, которые находятся здесь на обучении:
"Уже в душевой из их отрывочных разговоров Жорж понял, что они будут готовить документацию к подготовке вступления Украины в НАТО. Офицеры не стеснялись в суждениях, полагая, что никто из окружающих не владеет русским языком. Поздним вечером, когда дети уже спали, Кэтрин подготовила очередную шифровку в Центр: стало известно о том, что группа старших офицеров Украины проходит обучение в университете Джорджтауна. По имеющимся сведениям, они получают инструкции от американцев по разработке документов, касающихся вопросов национальной безопасности Украины и стратегии на сближение с НАТО".
Несколько месяцев спустя на заседании Совета национальной безопасности и обороны Украины была принята новая стратегия отношений с НАТО, конечной целью которой являлось членство Украины в Североатлантическом альянсе. А уже через год, 19 июня 2003 года, эта цель была зафиксирована Верховной радой в законе "Об основах национальной безопасности Украины".
Научным интересом обосновывались и разговоры главы семейства с учёными, политиками и аналитиками Вашингтона. Так, готовя статью "Контуры тревожного будущего", Безурков-Готье узнал, что Штаты в отношении Ближнего Востока будут придерживаться политики поощрения оппозиции, но не будут давать ей победить.
"Зачем нам победа? — неожиданно заключил Джек и продолжил: — Нам победа не нужна, нам нужна нефть. А оппозицию усиливаем ровно настолько, чтобы у них хватило сил противостоять действующей власти".
Одной из важных шифровок, принятых руководством к сведению, была информация о магнате Хованском, в литературном персонаже легко угадывается реальный человек. О планах на него нелегал узнал на вечеринке от друга из Разведывательного управления:
— Если помнишь, одной из причин развала Советского Союза были крайне низкие цены на нефть. Думаешь, это нам так повезло? — спросил Роберт.
— А разве нет?
— Нет. Рыночные отношения — штука хорошая, но надо всегда умело использовать рычаги влияния… в случае крайней нужды, — усмехнулся Боб.
— Понял… значит, крайняя нужда и сейчас есть?
— Так точно, — бодро и по-военному чётко ответил полковник.
— Мне-то что делать с прогнозами и расчётами? – вздохнул Жорж.
— Скоро всё придет в норму. Как только Россия увеличит объемы добычи энергоносителей. Ты ведь такой прогноз сделал?
— Мы решили помочь их нынешнему президенту?
— Отнюдь, — усмехнулся полковник. — У него своих так называемых помощников достаточно. Особенно в нефтегазовой сфере. Хованский, например. Слышал? Вот его руками всё и сделается.
Вечером Готье объяснил жене, о чем следует писать в Центр. Тогда Россия очень зависела от энергоносителей, цену на нефть искусственно снижали, потому доходы в бюджет уменьшились, чтобы избежать дефолта, Россия должна увеличивать экспорт, когда цена на нефть начинает расти, доля нефтяников в бюджете серьёзно увеличивается: "При таких условиях нефтяные магнаты могут диктовать условия руководству страны. В дальнейшем вполне законным способом они продают контрольные пакеты акций, например "Шеврону". Бюджет России таким образом перемещается в руки США".
Интересно, но эту шифровку, видимо, не пропустили мимо ушей и вскоре, сидя в гостиной своего дома, простая американская семья Готье узнала из газет, что где-то далеко в России арестовали "главу нефтяной компании "Югос" Михаила Хованского", а его переговоры с "Эксон мобил" и "Шеврон тексо" временно приостановлены".
Неизвестно, как долго "Готье" могли бы служить своей стране и сколько ещё полезных новостей прислали бы из прачечной, где стоял невзрачный компьютер в углу, с которого и посылала зашифрованные сообщения Елена Вавилова, пока стирала вещи своей семьи, как обычная американская домохозяйка, но из-за предательства одного из работников посольства пару арестовали и вскоре обменяли на американских агентов.
О том, как тяжело пришлось признаваться своим "американским" детям в том, что их родители русские разведчики, как страшно быть арестованным в штате со смертной казнью и как больно видеть на расстоянии развал собственной страны, рассказала в беседе с Накануне.RU Елена Вавилова, написавшая книгу "Женщина, которая умеет хранить тайны". Представляем видео- и текстовую версии интервью.
— Елена Станиславовна, сегодня всё чаще разгораются скандалы с предательством, находят шпионов в самых высоких эшелонах власти, как вы считаете, вот таких же нелегалов, как вы, только иностранных, у нас в России много?
— Я думаю, таких просто нет, потому что это традиция, которая началась в Советском Союзе, в этом уникальность нашей страны. Я не думаю, что другие страны держат нелегалов, по крайней мере, нет никаких сведений, что они активно пользуются этим, кроме, предположительно, израильской разведки.
Нелегал — это человек, который работает под документами иностранца, но выдаёт себя за человека другой национальности. В основном разведки всего мира работают таким образом, что человек не афиширует, что он разведчик, он работает под каким-то прикрытием, например, под видом журналиста, предпринимателя, дипломата, но на самом деле совмещает свою основную работу с разведывательной.
— И только у нас появилась работа под "прикрытием" обычного западного человека или даже целой семьи?
— Нелегальная разведка появилась сразу после революции, когда у нашей молодой страны не было дипломатических отношений с другими государствами. Что же делать? Решено было послать людей для того, чтобы мы понимали, какие намерения имеет другая страна против нас. Конечно, русским там ничего бы не сказали, поэтому выбрали такой путь — давали паспорта иностранцев и, кстати, многие из этих людей, которые работали первыми нелегалами, были иностранцами по происхождению. А потом система подготовки расширилась, и таких людей стали готовить для стран, с которыми у нас были напряженные отношения. Нужно было получать данные оттуда и каким-то образом их передавать. Русский в Америке не смог бы войти в круги, где есть интересная политическая информация, не получил бы доступ к научно-техническим разработкам.
— Что было особо актуально в годы Холодной войны, когда была гонка вооружений.
— Конечно, да. Например, сведения о разработке атомной бомбы, которые были получены как раз разведчиками на нелегальном положении и переданы нашей стране. Благодаря их усилиям было создано наше ядерное оружие, которое в тот момент предотвратило агрессию против СССР — появился баланс сил. В основном задача сохранить баланс сил и выполняется с помощью разведки, в том числе.
— Интересно, что нелегалы стали работать не поодиночке, а появилась целая семья разведчиков — каково это работать с мужем, в этом не было сложностей?
— Наоборот, это легче, представьте — человек один, уезжает в совершенно незнакомую страну, он не знает там людей. Любая сложность — и ты один, опасная ситуация — и никто не поможет. Это очень тяжёлая судьба. Такие нелегалы были, и это самоотверженные люди, я считаю. Работать в одиночку очень сложно.
А работать в паре, а особенно с мужем, когда есть общие интересы и общие симпатии, всегда интересней и легче. Нам приходилось сообща решать сложные задачи, помогать друг другу, поддерживать. И даже в чисто бытовом плане, конечно, это намного легче. А ещё когда есть семья — вообще получается полноценная жизнь, хотя наличие детей накладывает определенные сложности, ответственность, естественно, волнуешься не только за себя, но и думаешь, что будет с ними. С другой стороны, это облегчает в целом быт, они создают атмосферу благополучия, семейной жизни, это не только помогает позиционировать себя как обычную семью, но и наполняет смыслом существование вдали от Родины.
Защита Родины начинается с семьи
— В сериале "ваши" персонажи часто ссорятся, в браках бывают какие-то трения, но для нелегалов они гораздо опаснее — как избегали этого?
— Ссоры мы не доводили до опасного предела, мы ведь не могли хлопнуть дверью, уйти, обидеться, это было, во-первых, заметно, а во-вторых, это повлияло бы на нашу работу. Поэтому мы научились — и тут у меня такой совет молодым людям, которые вступают в жизнь и образуют семьи — не обращать внимание на какие-то мелкие бытовые вопросы, потому что в итоге это всё не так важно.
Нужно смотреть гораздо шире и заботиться об эмоциональном состоянии своей второй половинки, поддерживать, не критиковать. Если ты доверяешь человеку и ты в целом разделяешь его взгляды на многие аспекты жизни, то это самое важное, а по мелочи, кто там не вымыл чашку, не так сложил вещи — это не важно. Уметь прощать по таким вопросам — самое главное. Мы не ссорились по вопросам быта, у нас задачи были более глобальные. Хотя имелись разногласия по поводу воспитания детей (мой супруг всегда считал, что я слишком добрая с ними, для сыновей нужна жёсткость и дисциплина, а я хотела их больше баловать, ведь жили они без бабушек и дедушек).
— В сериале персонажи рассказали дочери о своей службе, а вы, наоборот, им ничего не рассказывали. Когда они узнали о том, что вы русские? Не было ли обиды за то, что так долго скрывали от них правду?
— Нет, наоборот, они были благодарны за то, что не оказались заложниками этой ситуации. Конечно, вся история свалилась на них неожиданно, и был шок от того, что они узнали, что их родители русские разведчики-нелегалы. Что касается сериала, то там создатели искали какие-то интересные моменты, чтобы привлечь зрителей, внести драматизм в саму историю, хотя мне очень трудно представить, что молодой человек, рожденный и воспитанный в другой стране, согласится защищать совершенно незнакомое ему государство. Работа разведчика требует внутренней мотивации, а от человека, который не предан стране, сложно такое получить. В фильме это подтверждено — в конечном итоге дочь, которая какое-то время помогала им, решила всё-таки остаться, и в Россию с родителями не поехала.
— Отсюда и появилась путаница, что ваши дети решили остаться на Западе, а они на самом деле приехали с вами?
— В нашем случае у них выбора не было, мы все были арестованы и высланы, и детей мы не могли оставить, они выехали из США даже раньше, чем мы, и когда произошел обмен, мы встретились уже в Москве.
— Сейчас они уже говорят по-русски?
— По-русски говорят, они учили язык очень усердно, признались, что русский язык очень сложный, и им было тяжело.
— В этом сложность для иностранных нелегалов тоже, наверное? Мало кто может выучить так хорошо русский до уровня носителя?
— Да, и я мало представляю себе американца, который согласился бы поехать в Россию и играть роль русского, сменить образ жизни, моё мнение — они не такие гибкие.
— А что наши люди?
— Наши люди были воспитаны с идеей. Россия всегда оборонялась от внешних врагов, у нас даже на генетическом уровне это заложено, мы ждём и предчувствуем агрессию от внешнего врага. Наша история повлияла на то, что люди защиту Родины считают особо важным делом. А у американцев это не заложено, там же собрались эмигранты из разных стран и создали новое государство на очень обширной территории, у них патриотизм немного иной, они не говорят так о защите собственной земли, земли своих предков, потому что они все из разных стран. Для них важней защита собственной свободы, каких-то принципов, своего частного владения, частной жизни. Вот это в их понимании патриотизм.
У нас же всё совсем по-другому. Я выросла в период, когда ещё раздавались отголоски войны, Великая Отечественная война была рядом, она не забылась, и мне было гораздо легче сделать выбор в пользу защиты своей Родины. Для меня это было личное желание сделать хоть что-то, чтобы не повторилась та страшная война, которую мы пережили. Мы мало представляли жизнь на Западе, мало знали о том, какие там люди, но было это внутреннее желание приложить усилие к тому, чтобы всё получилось. Я думаю, что, предложив нам такую профессию, люди посмотрели на наши характеры, гибкие мы или нет. Я не думаю, что каждый человек смог бы прожить такую жизнь. Есть много особенностей, которые нужно учитывать.
Как поменялся менталитет в новой России
— Недавно рассекретили документ, где иностранный агент-женщина пыталась завербовать моряка, и он говорит, что "советские люди ради любви и материального благополучия Родине не изменяют". Было много обсуждений в сети — кто-то говорил, что это настоящий пример для подражания, а другие, мол, ну и дурак. Сейчас многое поменялось?
— Да, менталитет меняется, у современных людей другие ценности. Россия изменилась, наш образ жизни достаточно близко имитирует образ жизни западного человека и, конечно, менталитет сместился в сторону потребительской, материальной культуры. Это нормально, с этим можно жить, если иметь правильные ориентиры. Я думаю, патриотизм сейчас, особенно в последние несколько лет, поднимается у нас, проблема выбора у людей сейчас сложнее. Да, с одной стороны, есть материальная заинтересованность, есть возможность где-то заработать больше, многие стараются уехать за рубеж, видя там какие-то перспективы. Или зарабатывают здесь, а живут там, не задумываясь, на какую страну они работают, главное для них — их собственный мир.
Здесь самое важное — если уж ты решил жить для себя, то не порти жизнь другим, не причиняй вред собственной стране, государству, в котором живешь. Я считаю, что всегда есть выбор в пользу честного или нечестного пути. Предательство начинается с малого, оно может быть и в семье, и на работе, во взаимодействии с конкурентами. А государственная тайна — это самое важное, что нужно оберегать. И человек, вступающий на путь предательства, не только приносит вред обществу, но он разрушает свои собственные ценности.
— Ваш муж дал высокую оценку советским спецслужбам, которые в короткие сроки из двух студентов — не москвичей, из Сибири — подготовили профессионалов высшего класса. А не считаете ли вы, если мы говорим сейчас про воспитание, идеологию и менталитет, что вся ваша жизнь была своего рода подготовкой к такому "бою"? Она начиналась с детского садика, уроков в школе, настроения в обществе, что можно было взять двух студентов, подходящих по характеру работы, и подготовить разведчиков за короткий срок?
— Да, люди были другого склада. И у нас, если можно сказать, было единое воспитание. Сейчас с развитием технологий и интернета люди знают намного больше и иногда не могут разобраться в потоке информации. От того, какую информацию получает человек, особенно молодой, ещё не определившийся в жизни, влияет его становление. И здесь как раз наши идеологические противники всё-таки стараются главным образом воздействовать на молодых людей путём определенной информации, вбросов для того, чтобы это дошло в первую очередь до молодёжи. Пытаются сделать её анти-патриотичной в отношении России. Нам тоже важно в нашей стране давать как можно больше конкретной информации, обучать истории. Всё это возможно сделать, если начинать учить разбираться в информации ещё в школе.
Тайная жизнь в пригороде
— Вернёмся к сериалу "Американцы", который сняли по вашей истории в США. Скажите, что вас повеселило, может быть, какие были ляпы в этой истории?
— Многое забавным нам показалось. Хотя мы не являемся прямыми прототипами героев сериала, по крайней мере, они открыто об этом нигде не заявляли, возможно, это собирательный образ, так как мы были не единственной семьей нелегалов, высланных в тот период.
Что там, конечно, неправдоподобно — это элементы боевика. Мы никогда не имели оружия, никогда никого не убивали, а в этом сериале почти в каждом эпизоде совершаются убийства, расчленения людей, герои выкрадывают кого-то — такого не было. Если бы мы стали таким заниматься, мы бы так долго не продержались. Во-первых, это и не было никогда нашей задачей.
Джеймс Бонд всегда выполняет одну операцию и исчезает, а не остаётся жить в пригороде, совершая подобное на регулярной основе, иначе его бы засекли, вычислили и арестовали. На самом деле, наша работа была намного скучнее, мы должны были работать над собой, занимать определенное место в обществе, знакомиться и развивать отношения с нужными людьми и через них получать информацию. Что меня рассмешило в сериале — это переодевание, парики, очки, накладные усы — такого тоже у нас не было, мы были нормальными, выглядели обычно, какими и были.
Переодеться и помчаться на какую-то встречу в другом облике было невозможно. Это просто смешно, но, наверное, это привлекает зрителя, создает ореол необыкновенного человека, а на самом деле вся неординарность этой профессии заключается в том, что ты просто постоянно играешь роль другого человека. Не как в театре на два-три часа, а ты её должен играть долгие годы, происходит такое перерождение, что ты начинаешь сам верить, что ты уже не тот человек, которым был раньше, советская девушка, студентка, которая была, как будто, исчезает, и в новом облике чувствуешь себя достаточно комфортно. Это приходит в тот момент, когда ты уже понимаешь, что происходит вокруг тебя, вживаешься в обстановку и, конечно, говоришь на языке той страны, где работаешь.
— У вас был такой же дом? Обстановка?
— У нас был не дом, а таунхаус, да, но обстановка внутри дома, мебель, даже телевизор, кухонная утварь — вот это всё один в один. Отношения с соседями переданы хорошо, безусловно, правда, у нас не было в соседях агента ФБР, или мы просто об этом не знали. На самом деле это были простые люди, пожилые, семьи с детьми, пары, с которыми мы достаточно хорошо дружили и были близки.
— Тем не менее вы говорили, что соседи могли и донести, если вы, например, детей одних оставили или газон не подстригли?
— США — это полицейское государство, там все регламентировано, каждый шаг расписан, и люди подчиняются законам. Американцы редко нарушают правила дорожного движения, редко переходят дорогу в неположенном месте, и следят друг за другом, не дай бог сосед вовремя не подстриг газон. Соседи следят друг за другом, чтобы вокруг был порядок, чтобы мусор был выставлен вовремя для сбора — ни раньше, ни позже. Они привыкли соблюдать все законы.
С одной стороны, это хорошо и, может быть, этого даже не хватает нам сейчас, мы немножко другие, может, более безалаберные, в законе стараемся найти лазейки, проехать без билета. Но у нас такая смекалка развита на бытовом уровне, можем сделать из ничего что-то, можем быстро собрать стол. Мы, конечно, более душевные, гостеприимные, хотя многие говорят, что вот мы на улице не улыбаемся, не очень приветливые. Но наше дружелюбие — оно есть глубоко и раскрывается "для своих". У американцев наоборот всё — у них широкая улыбка, они всегда позитивны, но это часто маска. Когда начинаешь подбираться к человеку, стараешься стать его закадычным другом — то становится сложнее.
— Это как раз и было вашей целью — стать "закадычными друзьями" с представителями политической элиты? Что вы делали для этого? Устраивали у себя вечеринки, приглашали гостей?
— Да, мы должны были общаться с людьми, для этого использовались и места обучения, супруг окончил три вуза, и в каждом, особенно в последнем — он обучался в Гарвардском университете — попадал в интересное окружение и наводил деловые и дружеские связи. Это были и чиновники, например, познакомился в то время с будущим, сейчас уже с бывшим президентом Мексики. Для разработки использовались праздники, как вы правильно заметили, общие сборища, мы даже инициативно организовывали сами мероприятия с тем, чтобы привлечь людей. Дети ходили в школу, и я знакомилась с родителями их одноклассников, это тоже были интересные люди. Также знакомствам способствовала моя работа риэлтором, я использовала её для того, чтобы сойтись с интересными персонами. Нужно было поддерживать связи, оставаться интересным человеком, рассказывать о своих увлечениях и узнавать новое.
О предательстве и 90-х
— Но как, вживаясь в роль другого человека из другой страны, сохранить внутренний стержень? Как известно, много предателей сейчас, и ваша миссия закончилась из-за предателя, то есть человек не смог справиться с такой нагрузкой? Почему?
— То, что ты становишься внешне другим человеком в другой стране, не меняет твою сущность. Быть иностранцем для нас — только метод работы, но это не значит, что ты осознаёшь себя по-другому. И это основополагающая цель — сбор информации, необходимый для принятия решения в нашей стране, в России — она оставалась. Если я была "иностранкой", это не значит, что мои идейные установки замещались, я действительно играла роль, и эта роль была правдоподобной, но внутри-то я оставалась преданной разведчицей. Когда человек впервые решает вступить на эту стезю, войти в профессию, он решает это навсегда. А вот в плане предательства — наоборот.
Человек изначально решает перейти на сторону противника, если это, например, противостояние между Россией и США, этот человек соглашается работать не на свою страну, а против, и дальше, как бы он уже ни играл, всё равно этот стержень и его первоначальное решение остаётся. Есть определенные качества, которые приведут к предательству, есть в нём "червинка", с самого начала. Либо он склонен ставить личное выше общей цели, либо нет. Это играет роль. Поэтому и люди, которые вербуют предателей, обращают внимание на качества, которыми обладает человек, они хорошие психологи, они могут определить, кто может предать. Если человек предан, то он будет таким до конца, неважно, сколько миллионов предложили бы мне, я бы не согласилась на предательство.
— Особенно сложно, наверное, было оставаться патриотами в период 90-х, когда вы и сами издалека не видели, не понимали, что происходит?
— Период 90-х был очень сложным для нашей страны, люди, которые пережили его здесь, просто герои, те, кто остался верными своей стране, и те, кто верили, что жизнь улучшится, тоже совершили своего рода подвиг. Нам было не всё понятно, мы даже не имели достаточно хорошей информации о том, что здесь происходило, и уже вернувшись в 2010 году, открыли для себя новую страницу того периода.
Когда мы были за рубежом, всё, что мы знали — это то, что могли почерпнуть из той информации, которая была представлена там, американцами по их телевидению и, естественно, это была довольно искаженная картина. Нам было обидно, мы даже в тот кризисный момент очень переживали, была растерянность, какое-то время мы не знали, что же будет дальше, не понимали, что будет с нами. Отзовут ли нас обратно, или мы продолжим работу?
Но за страну было, конечно, обидно, потому что мы привыкли считать, что Советский Союз был могущественным, и, кстати, достаточно справедливым обществом. И когда многонациональная страна развалилась, для нас был печальный период. Но разведка осталась. Несмотря на то, что меняется сам строй, меняются президенты, разведка остаётся, потому что разведка, по сути, аполитична. Мы работаем не на конкретного человека, который у власти, а на страну, состоящую из конкретных людей — и вот как раз разведка работает на благосостояние и на сохранение самой страны.