Все новые и новые правила проведения так называемого плебисцита по поправкам в Конституцию оставляют ощущение строго расписанной симфонии. Как заявила глава ЦИК Элла Памфилова, на участках будут приняты все меры для "бесконтактного" голосования – в час через участок должно проходить 8-12 человек, паспорта необходимо показывать на расстоянии – "все будет видно", даже обещали одноразовые ручки и антисептики. Вместе с этим само голосование растянут на несколько дней – с 25 июня до 1 июля, пустив сразу после парада Победы 24 июня, чтобы все, судя по замыслам привластных политтехнологов, преисполнившись гордостью за подвиг предков, пошли ровным патриотическим строем на участки и проголосовали.
Впрочем, власти не просчитали массу факторов, как считает социолог Борис Кагарлицкий, один из которых – сам вирус, с которым они "забыли посоветоваться". Хотя он-то и должен сыграть на руку, давая все больше свободы для послевыборного маневра, а именно – нового карантина и второй волны самоизоляции, только уже без социальных авансов, мер поддержки и прочих обещаний. Впрочем, и тут все может пойти не по плану, так как наверху "забыли посоветоваться" на этот раз с народом. Своим мнением о ситуации Борис Кагарлицкий поделился с Накануне.RU.
– Расчет сделан на то, что все после парада 24 июня пойдут на участки, и с 25 июня до 1 июля будут ходить и голосовать на патриотических настроениях?
|Фото: Фото: Накануне.RU','600','302','true') "Накануне.RU логотип(2021)|Фото: Накануне.RU")
– Это вполне соответствует логике наших кремлевских политтехнологов, и ничего лучше они все равно уже придумать не смогут. Правда, до меня дошел слух, я очень надеюсь, что это неправда, но тем не менее не могу удержаться, чтобы его не повторить – что они еще и с астрологами проконсультировались насчет 1 июля. Учитывая суеверия наших начальников, я полностью исключить этого, конечно, не могу, но очень надеюсь, что это все неправда.
А если говорить серьезно, то власть никакого "волшебного рецепта" не нашла до сих пор – она упорно его ищет, и я думаю, что они пока хотят, как говорится, по Наполеону действовать – "Давайте ввяжемся в сражение, а там посмотрим".
То есть давайте растянем голосование максимально, а этот месяц максимально поработаем с пропагандой, используем парад в качестве пропагандистского шоу. Но тут есть оборотная сторона – время работает против них, и даже в плане экономики ситуация довольно странная, потому что выход из карантина по правилам должен немного улучшить ситуацию, то есть он должен дать какой-то спрос, оживление. Какие-то бизнесы, которые уже умирали, глоток воздуха получат, какие-то люди получат зарплату – на это расчет. Но парадокс состоит в том, что это облегчение будет продолжаться 2- 3 недели.
– Почему так мало?
– Потому что был какой-то отложенный спрос. Например, люди сидели, в парикмахерские не ходили, обрастали волосами, потом раз – парикмахерские оживились. Представляете женщину, которая ждет два месяца, чтобы сделать маникюр или педикюр? И парикмахеры, салоны красоты, кто работает легально и нелегально, они немного оживятся.
Но как раз мое ощущение – что хватит этого спроса отложенного на 2-3 недели. Как раз к самому концу июня опять начнет нарастать негативная динамика. Люди потратят отложенные деньги (если они есть) и все, дальше ничего не будет. Власти все отодвигали это голосование и теперь не самый худший день назначили, но все-таки, на мой взгляд, и не самый лучший. Они проморгали срок 15-17 июня – это тоже скажется негативно для них.
– Как вы смотрите на такие меры предосторожности вроде ограничения на участках в 8-12 человек в час, паспорт на расстоянии и так далее?
– Вообще-то правила голосования на этом плебисците уже даже не латиноамериканские, они африканские, честно говоря. Потому что подобного рода голосований, если оценивать по установкам избиркома, я не только в Европе не встречал, но даже для Латинской Америки это было бы слишком гротескно. Потому что голосование, при котором люди приходят в масках, издали показывают паспорт, не отмечают своих данных в ведомости, голосуют где-то на свежем воздухе, предположительно в каких-то палатках, и все это продолжается в течение недели…
Опять-таки это голосование в течение недели исторически имеет прецеденты, но по большей части в каких-то отсталых странах и зачастую там, где нет современных средств коммуникации.
В современном мире растягивать голосование при наличии дорог, телефонов – это абсолютно беспрецедентно. И я это понимаю однозначно – они будут корректировать ход выборов в процессе. То есть смогут подправлять результаты не просто по окончании голосования, а по ходу дела. Естественно, постараются накидать как можно больше сомнительных бюллетеней через надомное голосование. Обязательно будут организованы "карусели", потому что для "каруселей" теперь созданы специально "тепличные условия". О
То есть все это будет, но не значит, что этого хватит. Потому что сейчас идет очень острый спор между сторонниками бойкота и сторонниками протестного голосования. Но при этом и те, и другие апеллируют какими-то абстрактными понятиями, как "вообще бойкот" или "вообще нужно голосовать". Причем одни и те же аргументы, я это слышу минимум 10-15 лет, а может, и вообще с 1993 года. И никто не хочет как-то это связать с текущей политической, социальной конъюнктурой, с текущей массовой психологией, с состоянием общества.
– А что поменялось?
– Понятно, что состояние общества меняется. То есть те тактики и подходы, которые были адекватными даже год-два назад, уже неадекватны сейчас. Люди поменялись, настроения в обществе поменялись.
Сейчас опросы показывают очень явную динамику – рост числа людей, желающих проголосовать против. Это, во-первых, все протестные сайты показывают – как только начинают проводить опросы, то процентов 60 на этих сайтах говорит, что "придем и проголосуем против".
Это не совсем адекватные опросы, но картина все равно очевидная: 60-65%, иногда даже под 70% – это те, кто хотят прийти и проголосовать против. Совершенно очевидно, что в обществе есть очень большая группа людей, причем людей не обязательно радикально настроенных, не обязательно ярых противников режима, которые хотят прийти и сказать "нет" на этом голосовании. Я подозреваю, что именно этих людей власть боится больше всего, потому что есть оппозиционеры, которые всегда были оппозиционерами. Их по любым раскладам в обществе где-то около трети всегда было последние 15 лет. Эта пропорция радикально не меняется, и этого очевидно недостаточно, чтобы создать для власти какую-то серьезную угрозу. Тем более что эти люди тоже сугубо расколоты идеологически, мировоззренчески и по поведению.
А вот когда появляется еще одна группа людей, которая как минимум такая же большая, а может и больше, которая вчера была либо аполитична, либо лояльна к власти, и которая как раз настроена идти и голосовать за "нет" – это проблема. Игнорировать ее настроения было бы крайне опасным и крайне неправильным. Поэтому я думаю, что независимо от того, что там нарисуют по итогам голосования, совершенно очевидно, что по факту будет очень массовая явка именно недовольных, именно явка тех, кто специально использует этот повод, чтобы сказать власти, что "мы вас не любим, мы разочарованы".
– Власти говорят о том, что сходить на участок будет не опаснее, чем в магазин, но ведь не все придут по расписанию? 8-12 человек в час все равно могут собрать очередь перед участком, не все будут в масках – вот и прецедент для второй волны заболевания?
– Это верно, тут есть две проблемы. Первая состоит в том, что хотя власть наверняка "запланировала" вторую волну эпидемии, вирус может не согласиться. Понимаете, они все сделали правильно, кроме одного – они не проконсультировались непосредственно с вирусом. А тут как раз очень возможен трюк, потому что вирус может их в очередной раз "кинуть", поскольку сейчас уже целый ряд специалистов говорят, что, может быть, не будет и вообще второй волны.
Есть тут и еще одна любопытная вещь – одно дело, если вы сокращаете количество заболевших в статистике, чтобы исправить ее и показать, что все нормально, можно голосовать, опасности нет – это ладно.
А вот как вы нарисуете больных, если у вас больных нет? Это гораздо более сложная задача. То есть сократить всегда легче, чем приписать. Вы что, заставите врачей приписывать количество заболевших?
А вторая проблема в том, что если вдруг начнутся протесты и они будут достаточно массовыми, то совершенно не важно, что они там объявят после выборов, потому что, во-первых, вы не сможете ввести карантин буквально через 24 часа после начала выборов или после окончания. Все равно придется хотя бы день-другой подождать, в течение этих дней какие-то будут происходить события, которые гораздо важнее того, что они скажут. А дальше ситуация может развиваться так, как в Америке. Но в Америке, заметьте, никто карантин не отменял. Даже грабители на улицах ходят в масках. И не забывают резиновые перчатки надевать, когда идут банки грабить.
– Еще один вариант развития событий: так как "плебисцит" будет растянут на несколько дней, то власти могут за первые дни набрать необходимую явку, необходимую сумму голосов, а потом опять же под предлогом эпидемиологической ситуации закрыть участки. Как смотрите на такой сценарий?
– Это было бы очень интересно. Очень интересный сценарий, потому что так они могут, конечно, сделать, но беда в том, что тогда могут случиться неприятности – например, могут снести участок, могут драки возникнуть. Например, придет толпа агрессивно настроенных граждан, которые хотят проголосовать "за" Конституцию. А им говорят – все, заперто. И что они будут делать? А если это агрессивно настроенные граждане, которые очень любят Путина? Поэтому тут люди напрашиваются на неприятность, однако опять же нельзя запретить им.
– То есть итоговый план, скорее всего, такой – после утверждения поправок закрыть всех на второй карантин, а недовольных разгонять силой, не давая никому при этом никакой соцпомощи, никаких гарантий?
– Никакого другого плана власть уже по объективным причинам нарисовать себе не может. Но опять-таки, удастся ли загнать обратно? Ведь есть еще такой психологический эффект – если вы людей выпустили, загнать обратно будет гораздо проблематичнее, чем просто не выпускать. То есть одно дело, когда вы ничего не даете – никаких прав, даже свободы передвижения, а другое дело – когда вы дали и тут же пытаетесь отнять. То есть опять власть провоцирует протесты. И наверняка они хотят после пресловутого голосования, как раз не доводя дело до выборов осенью, все прикрыть и свернуть - и никаких социальных авансов не давать под предлогом того, что бюджеты, как известно, треснут.
Это очевидно, и сценарий уже нарисован. Но вот выполнить его будет очень трудно. Я думаю, чем больше они будут пытаться нажимать с этим сценарием – тем более драматичные последствия они получат. На мой взгляд, вообще тут вопрос даже не в том, будут ли протесты, и будут ли они сильными – я думаю, тут уже все понятно. Более важен вопрос, как власть в нынешнем состоянии будет на это реагировать? То есть какие сценарии работы с протестами они изберут? Будут ли они идти все-таки на какие-то уступки или на жесткое подавление? Если на жесткое подавление – то справятся или не справятся? Будут ли опять-таки во власти какие-то замены, перестановки? Будут ли искать крайних и виноватых, чтобы бросить какого-нибудь боярина на растерзание толпе или наоборот, будут держаться до последнего?
Вот эти вопросы, я думаю, никто не прорабатывает всерьез, а они как раз и встанут в середине лета. И оттого, как власти будут их решать, мы уже увидим тот или иной дальнейший сценарий.