В связи с публикациями уточненных данных Росстата о смертях, связанных с коронавирусом, уже традиционным становится обсуждение вопроса: а не скрывают ли власти реальное положение, которое может быть гораздо хуже? Ведь уточненные данные дают цифры в два-три раза бóльшие, чем оперативные. Эта тема особенно популярна в либеральных кругах, где заведомо считается, что власти скрывают настоящее количество смертей от коронавируса, но его можно вычислить на основании прироста общей смертности – будто бы весь прирост и вызван коронавирусом. Насколько обоснован такой подход, как изменилась общая смертность в России, какова все-таки доля "коронавирусных" смертей и как смотрится Россия на фоне других стран, разбиралось Накануне.RU.
Поскольку Росстат опубликовал данные только по июнь, то придется этим ограничиться. По данным оперативного штаба, к 1 июля от коронавируса в России умерли 9,6 тыс. человек. По уточненным же данным Росстата, к этому дню с установленным диагнозом коронавирусной инфекции умерли 27,1 тыс. человек. Однако основной причиной смерти она была у 16,2 тыс. умерших. Общее превышение – в три раза, как основная причина – в два. Связано это с тем, что оперативные данные предварительные и учитывают только тех, у кого коронавирус был идентифицирован при жизни. Однако когда вирус не был идентифицирован, но по результатам паталогоанатомических исследований было выявлено характерное поражение внутренних органов умерших, все эти случаи тоже относят к тем, когда коронавирус считается основной причиной смерти. Всего таких смертей было 3,8 тыс.
То есть 12,4 тыс. человек умерли от коронавируса как основной и оперативно установленной причины смерти. Здесь расхождение с оперативными данными – 29%, которое можно объяснить срочностью последних. Еще 10,9 тыс. человек умерли с коронавирусом, который не был основной причиной смерти, хотя в 3,3 тыс. случаев оказал существенное влияние на осложнение хронических болезней. Эти случаи не были учтены оперативным штабом, но позже включены Росстатом в общую статистику. Но некоторые считают, что реальная ситуация еще хуже и ее можно вычислить из общего прироста смертности. Посмотрим, как изменилась общая смертность.
В либеральной среде фигурирует такой термин – "избыточная смертность", то есть превышающая прошлогодний или средний за несколько лет показатель. Считаем, что в данном случае он неприменим, поскольку эмоционально окрашен и формирует отчасти предвзятое отношение – будто бы в нынешнем году все смерти сверх прошлогоднего уровня лишние и вызваны коронавирусом по вине властей. Достаточно одного факта, чтобы опровергнуть это предположение, а именно: смертность от года к году колеблется почти в пределах, сопоставимых с теми, на которые выросла общая смертность. (Справедливости ради отметим, что этот термин применяется и к другим странам, но от этого он не перестает быть несколько предвзятым.)
В предыдущие три года годовая смертность в России была почти постоянной, поэтому вполне корректно сопоставить смертность по месяцам. Так, в июне с.г. в России умерли 163 тыс. человек. В прошлом году было 137 тыс. – на 19% меньше. Однако в 2017-2018 гг., при почти той же годовой смертности, в июне умерли 149 тыс. Как видим, в прошлом году снижение составило 12 тыс. Это говорит о том, что в текущем году могло быть колебание смертности вверх, к которому еще добавились все "коронавирусные" смерти (их было 11,9 тыс.), что и привело к росту общей смертности на 25 тыс. В итоге в июне 47% прироста смертности было связано с коронавирусом. Без "коронавирусных" смертей в июне умерло бы 151 тыс. человек, что является просто возвращением к уровню 2017-2018 гг. Поэтому нет убедительных доказательств того, что все смерти в июне сверх прошлогоднего уровня связаны с коронавирусом.
К сожалению, в ряде СМИ используется тот же прием, который давно используется на Западе. Он состоит в том, что вначале рассказывается одна или несколько историй, действующих на эмоции, например, об очередях скорых, о каком-нибудь забитом морге или переполненной больнице, а затем приводится цифра роста общей смертности в стране, после чего или прямо призывается поверить, или навязчиво намекается на то, что весь рост смертности – "это из-за коронавируса, но власти об этом молчат". Иногда такие истории и цифры приводятся вперемежку. Этот прием игнорирует контраргументы и призван привести к заранее определенному выводу. То есть является сугубо идеологическим – что в России (или другой назначенной стране) все очень плохо, нужно лишь это разоблачить. Тем более что в России летальность и смертность гораздо ниже, чем на Западе. Это обязательно стоит учитывать – "коронавирусный вопрос" является для западников делом чести, и они пойдут на любое выкручивание статистики, чтобы подать ее в нужном свете.
Это не говорит и о том, что в России все очень хорошо. "Русского чуда", на которое надеялись примерно до середины апреля, не произошло: в России тоже болеют и умирают от инфекции. Но, повторим, статистических оснований считать, что все смертности сверх прошлогоднего уровня связаны с коронавирусом, нет. Это в июне.
Посмотрим, что было в мае. Всего за месяц умерли 173 тыс. человек, что на 18 тыс., или на 12%, больше, чем годом ранее. Из них 12,5 тыс. (68%) были связаны с коронавирусом. При этом в 2017-2018 гг. в мае умерли 161 и 163 тыс. Если бы не было никаких смертей с коронавирусом, то в России умерли бы 161 тыс. человек, то есть и здесь произошло возвращение к уровню смертности предшествующих двух лет. Так что общая статистика не дает оснований считать, что есть множество дополнительных смертей, которые власти скрывают.
Колебаниями смертности вызван и факт, который многих удивил. В апреле общая смертность в России снизилась на 3% к прошлому году. Это неудивительно: с коронавирусом было связано менее 3 тыс. смертей, а апрельская смертность за предыдущие три года колебалась от 142 до 157 тыс. То есть весь небольшой прирост, связанный с коронавирусом, "утонул" в волне годичных колебаний. Без "коронавирусных" смертей снижение было бы на 5%. В мае без них было бы 10% роста смертности, в июне – менее 5% роста. Если же сравнивать со средним за предыдущие три года уровнем, то рост будет еще меньше. Это вполне соответствует годичным колебаниям смертности за какой-то месяц.
В то же время нельзя делать и вывод, что все "коронавирусные" смерти учтены, на том основании, что общий прирост смертности хорошо описывается сложением официальных данных Росстата и возможных годичных колебаний, ведь это по стране в целом. Но есть регионы, в которых смертность даже снизилась, и они как бы "гасят" резкий рост в других регионах, а в сумме получается сглаженный результат. Поэтому региональный срез дает возможность увидеть то, что не видно в целом.
Что в регионах?
Из всех регионов резким ростом смертности выделяются прежде всего Москва, Московская область, Санкт-Петербург, Ленинградская область, где увеличение смертности в мае было 57%, 44%, 47% и 29% соответственно. В июне: 42%, 33%, 41% и 49% соответственно. В трех из них большинство смертей сверх прошлогоднего уровня действительно были связаны с коронавирусом. Так, в Москве это 92% и 88% прироста, в Московской области – 61% и 67%, в Санкт-Петербурге – 80% и 100%. А в Ленинградской области – только 6%. Вот к этому региону должны быть вопросы. Как объяснить рост смертности на 29% в мае и на 49% в июне, если из этого роста только 6% связано с коронавирусом (35 смертей из 596 в мае и 47 из 828 в июне)? Это увеличение намного превышает годичные колебания.
Также возникают вопросы к другим регионам, где рост смертности велик и гораздо больше статистических колебаний, а доля "коронавирусных" смертей мала. В июне это большинство регионов Центрального федерального округа, где рост смертности был от 20 до 40%, а "коронавирусных" из всего прироста лишь около четверти. В Северо-Западном ФО прирост смертности намного меньше, и ни один регион больших подозрений не вызывает. Даже в самой "подозрительной" Новгородской области было на 31%, или 228 смертей, больше, а "коронавирусных" только 73. В Южном ФО "подозрительных" регионов нет. Считать токовым Калмыкию несерьезно – там на 33% выросла смертность, без "коронавирусных" смертей – на 22%, или на 45 летальных исходов. Возможно, некоторые из них и были связаны с вирусом, но никакого влияния на общую картину это не оказывает.
По другим округам приведем список регионов и примерное число "лишних" смертей в июне, которые явно не укладываются в годичные колебания:
То есть около 5 тыс. смертей нельзя объяснить колебаниями смертности. В Центральном ФО таких смертей около 4 тыс. В сумме около 9 тыс. смертей по стране в июне явно выходят за пределы годичных колебаний. А значит, из общего роста смертности на 25 тыс. коронавирусом могли быть вызваны около 21 тыс.
В мае на том же основании к 12 тыс. официально "коронавирусных" смертей можно прибавить еще около 3 тыс. В апреле же явного роста смертности не было нигде, кроме Москвы и области, но там он почти весь учтен Росстатом как "коронавирусный" рост.
Таким образом, всего в России за апрель-июнь с диагнозом коронавирусной инфекции, согласно Росстату, умерли 27,1 тыс. человек. Если прибавить к этому "подозрительные" смерти, которые нельзя объяснить годичными колебаниями, то получится около 40 тыс. Если исходить из того, что власти скрывают полные данные, то выходит, что около 70% все-таки смертей фиксируются как связанные с коронавирусом.
Отметим также, что из всего прироста смертности в мае и июне чуть более половины (24 из 44 тыс.) официально "коронавирусные", еще около 25% (12-13 тыс.) "подозрительные" и могут быть вызваны вирусом. Остальные примерно 20% (7-8 тыс.) нет оснований просто так брать и записывать в те, которые вызваны вирусом. Они могут быть связаны с ухудшением социально-экономической ситуации в России, а также, что может быть еще более неприятным, с режимом "самоизоляции". У старого человека, которого почти берут под "домашний арест", а по телевизору постоянно твердят, что все могут заболеть и умереть, вполне могут обостриться все болячки. Об этом не раз говорили как о предположении, но теперь уже цифры свидетельствуют о том, что несколько тысяч смертей могли быть вызваны не самим коронавирусом, а связанными с ним ограничениями и гнетущей атмосферой. Причем самое интересное, что нельзя четко установить, сколько из дополнительных смертей сверх официально "коронавирусных" могли быть также вызваны вирусом, сколько – сопутствующими обстоятельствами, а сколько – иными причинами. Факт лишь тот, что почти половина общего прироста смертности – почти 20 тыс. из 44 тыс. – под вопросом. Единственное, на чем мы настаиваем, – это то, что далеко не весь прирост смертности непосредственно "коронавирусный".
В Европе
Посмотрим, как выросла смертность в других странах. В Италии в марте рост составил 49%, в апреле – 33%, в пиковые недели почти на 100%. В Испании за первые пять месяцев года смертность выросла на 24%, причем во второй половине марта и начале апреля наблюдались недельные превышения на 150%. Во Франции общая смертность с начала марта и до середины апреля увеличилась на 25%, в пиковые недели был рост на 60%. В Великобритании в апреле было почти на 100% больше смертей, в мае – почти на 50%. С середины марта и до конца мая рост смертности составил 65%. Правда, в этих странах эпидемия развивалась более стремительно, но и быстрее затухала. И в них тоже есть вопросы к статистике, потому что не весь прирост смертности учтен как "коронавирусный". Так что это проблема не только российская.
Эти цифры еще не дают полной картины для сравнения, так как распространение вируса полностью не остановлено. Корректным будет сравнение стран по росту смертности за год, что станет возможным только к весне. Но уже сейчас ясно, что 12%-е увеличение общей смертности в России в мае и 19% в июне – это гораздо лучше, чем в больших странах Европы. Как и летальность от вируса, и смертность от него на 1 млн населения.
Впрочем, вопросы все равно остаются. А вот будут ли ответы?..