Законопроект о биометрических данных, которые планируется собрать в единую систему, оброс множеством интересных подробностей. Как и год назад, снова под Новый год должен рассматриваться законопроект, вызывающий неприятие подавляющего большинства граждан и экспертов. Тогда это были QR-коды, сейчас — биометрия, которую почему-то срочно понадобилось начать регулировать. В первом чтении проект почти незаметно протащили, но ко второму поднялась волна возмущения, на которую лоббисты явно не рассчитывали. Подробности — в материале Накануне.RU.
Второе чтение проекта изначально планировалось 15 декабря. Но на прошлой неделе дату сдвинули на 20 декабря. Одной из причин стала критика РПЦ и письмо патриарха Кирилла председателю Госдумы Вячеслава Володина с призывом провести широкое общественное обсуждение проекта. Реакция РПЦ обусловлена тем, что сбор биометрии в значительной мере противоречит самим основам православной веры. Понятие личности, лица является одним из главных в православии, имея важный догматический смысл, восходящий к Богу. Личность нематериальна и тесно связана с душой, материален лишь ее носитель — конкретный индивид. А вот биометрия сводит человека к биологической особи с набором признаков, присущих только этой особи. Поэтому в РПЦ так чувствительно воспринимают эту тему.
Чтобы погасить недовольство, председатель комитета Госдумы по информационной политике Александр Хинштейн (ответственный за разработку документа комитет) оперативно пообещал учесть "абсолютное большинство предложений РПЦ в новой редакции". Поправки ко второму чтению уже подготовлены, добавил он. При этом сам признал, что "законопроект ко второму чтению кардинально переработан". Так поправки или "кардинальная переработка"? Это совершенно разные вещи.
Однако ни поправок, ни новой редакции на сайте Госдумы так и не обнародовано. Что завтра будет рассматривать Госдума, руководство которой, к слову, с недавних пор отказалось от онлайн-трансляции заседаний? Что это за кот в мешке, которого прячут от народа? Тем более что законопроект напрямую касается каждого гражданина.
Еще одной причиной сдвига второго чтения на 20-е число стали слушания в Общественной палате РФ, которые прошли 15 декабря (запись доступна по ссылке). На них было озвучено много интересного. Например, несколько выступавших, знакомых с процессом, сообщили о том, что вторая редакция — это полностью новый законопроект, в котором ни одного абзаца от первой редакции не осталось. А его объем вырос со 115 страниц до 145. И самое интересное, что новой редакции никто не видел! В этих условиях ни о каком втором чтении не может быть и речи. Старый проект должен быть отозван, а вносить следует уже новый, причем с проведением "нулевых чтений", то есть общественного обсуждения.
Сами слушания были тоже примечательными. Разработчики проекта на них не явились, а все выступавшие, хоть и по разным причинам, но были категорически против законопроекта, причем не на уровне поправок, а в принципе.
Модератором круглого стола была актриса и ведущая Ксения Алферова, выступавшая от имени народа, обеспокоеннного судьбой своих данных. Чтобы не перегружать читателя обилием цитат, можно просто перечислить большинство претензий. Среди них:
Помимо этого, была высказана масса конкретных и оправданных претензий. Так, по мнению Счетной палаты РФ, создание региональных сегментов ЕБС требует дополнительного финансовового обоснования. Необходимо исключить региональные сегменты.
Был задан важный вопрос: кто вообще занимается информационной безопасностью? Какие требования к этим людям? Какой их статус? Этого ничего нет. Получается, что мы доверяем данные на всех россиян обычным людям, которые не имеют никаких особых обязательств.
"Законопроект про бизнес и про перехват власти. Местами, похоже, это машинный перевод с английского. Полностью защищенных баз данных не бывает. А тут предлагается за плату доступ к этим базам данных. Те, кто их получат, могут ставить условия государству", — сказал член президиума Совета по внешней и оборонной политике Александр Лосев.
Кстати, по данным МВД, которые были озвучены на конференции в сентябре, раскрываемость киберпреступлений составляет всего 23%. Она выросла, но рост числа преступлений в сфере и пользования персональных данных огромен.
Заместитель генерального директора по правовым, корпоративным и имущественным вопросам ООО "Газпром нефть шельф" Рустам Романенков подверг проект жесточайшей критике с позиции юридической техники. По его словам, проект сделан с грубейшим нарушением всего что только можно: пояснительная записка не про него, эксперты никак не участвовали, все каноны подготовительного процесса нарушены. Его содержание даже обсуждать нельзя, и законопроект должен попасть не на отложение, а в корзину.
Вредность и безграмотность законопроекта просто и понятно обосновал эксперт Сколковского института науки и технологий по вопросам международного регулирования искусственного интеллекта и сквозных технологий Юрий Линдре. Его слова достойны подробной цитаты:
"Биометрические данные заменяют собой паспорт, то есть базовый документ, идентифицирующий личность. Регулирование сбора и обработки биометрии должно идти в том же русле, в котором осуществляется регулирование функционала паспорта. Есть профильный закон о паспорте гражданина России (точнее, положение, — прим. Накануне.RU), есть сопутствующий закон, например, о гражданстве. То есть комплексная система регулирования общественных процессов, в которых так или иначе фигурирует паспорт. Нам же предлагается законопроект, который регулирует одну узкую сферу деятельности. Вот замените в законопроекте слово "биометрия" на слово "паспорт". Но есть ли в нашей законодательной системе закон, регулирующий сбор паспортных данных людей, чтобы кредитные и некредитные финансовые организации могли иметь к ним доступ? Нет такого закона и быть нет может, потому что обращение паспорта идет совершенно в другой логике и других масштабах. Сама концепция закона изначально является контрпродуктивной. Он ничего не добавляет ни к развитию цифрового общества, ни к защите прав человека".
По его словам, довод, что биометрия уже собирается, поэтому надо начать ее регулировать, неправильная, сама посылка неверна, и цифровое общество так не работает.
"Нам предлагается перенести бумажную логику, попутно навесив не нее большое количество рисков, связанных с безопасностью. То есть все проблемы, которые есть сейчас, будут оцифрованы и дополнятся новыми. Эта логика идет вразрез с концепцией цифрового развития общества, которая предусматривает искоренение рисков и угроз в бюрократии и коррупции. Биометрию нельзя хранить в одном месте и давать к ней право доступа. Это все равно что каждый из нас возьмет ключи от своей квартиры, положит в ящик и вынесет его на улицу", — считает Линдре.
Он настаивает, что законопроект не отвечает главному требованию: зачем его принимать? В настоящее время нет технологических предпосылок для безопасного сбора и внедрения биометрии. Концепции у законопроекта тоже нет.
Были и другие эмоциональные, но резонные оценки. Алферова считает, что законопроект раскачивает общество и подрывает доверие к властям. Руководитель комиссии по защите детей от деструктивного контента Общественного совета при Роскомнадзоре Андрей Цыганов сказал, что он недавно вернулся из-под Сватово. И военнослужащие тоже возмущены.
"Мы что, за Грефа воюем? Чтобы строили "концлагерь?" — передал он слова военных.
"Помимо Шадаева, который представляет ИТ-корпорации, за этим стоят МВФ, Всемирный банк. Там прямые поручения. Это структуры глобального противника. Мы испоняем поручения противника!" — добавил Цыганов.
Об угрозах безопасности государства говорилось много. О чем можно рассуждать, если мы почти полностью зависим от иностранного оборудования и программного обеспечения?
"Каждый отдельно взятый депутат или сенатор патриот. Он яро защищает государственность. Но как же так происходит, что если они вместе собираются, то принимаются очень сомнительные законы? Наши враги от подобных законов отказались по причине невозможности обезопасить данные. Почему наши чиновники не испытывают такие же опасения? Они на кого работают? Они чьи интересы обеспечивают? Или они считают, что США могут обладать полным доступом к данным жителей России?" — заявила ведущая Анна Шафран.
Известный юрист Анна Швабауэр выступила против той логики, что биометрия и так собирается, так что регулировать вопрос все равно придется.
"Да, она собирается. А у меня вопрос: почему? Почему они собираются без разрешения? Статья 11 закона о персональных данных для кого написана? Это не основание. И разве этот законопроект предлагает что-то изменить? Он предполагает, что без нашего разрешения данные будут собираться в единую базу. Предлагается просто узаконить ситуацию со сбором биометрии без согласия граждан. Что, этот рынок надо отрегулировать? А почему это рынок? Почему на наших биометрических данных делается рынок? И еще заложена методика расчета оплаты за пользование биометрией", — рассказала Швабауэр.
Она также подчеркнула неразбериху в проекте — кто будет собирать данные с граждан. В разных местах написано, что это будут разные структуры, причем они будут передавать вместе с биометрией и прочие сведения о гражданах. В таком случае люди становятся просто товаром. Была приведена интересная цифра. В первой редакции содержится 54 (!) отсылки к полномочиям Правительства. Это что, карт-бланш Правительству на сбор биометрии?
"А Правительство за последние несколько лет в глазах общества зарекомендовало себя с не очень хорошей стороны. То они добровольно-принудительно пытались всех вакцинировать неизвестной вакциной, то QR-коды ввести", — заявила Алферова.
Общественное возмущение возымело эффект. Глава СПЧ Валерий Фадеев направил Вячеславу Володину просьбу организовать проведение парламентских слушаний по законопроекту с привлечением представителей научных, экспертных, религиозных и общественных организаций. В сообщении говорится, что СПЧ предвидит большие риски в случае принятия законопроекта и дискриминацию людей, отказавшихся от сдачи биометрии.
Сегодня отреагировал Володин. Он написал, что биометрия принадлежит человеку и без его согласия собирать ее нельзя. При этом различные коммерческие организации бесконтрольно собирают биометрию граждан, которая утекает. Он предложил ограничить перечень биометрических данных — только лицо и голос. Также ввести ряд других защитных механизмов. Однако об отзыве речь не идет.
"С новыми положениями законопроекта вы сможете ознакомиться после его рассмотрения во втором чтении 20 декабря, когда Государственная дума обсудит эти поправки", — заявил он.
Обещано даже введение уголовной ответственности за утечку биометрических данных. Но на кого рассчитано это обещание? Ранее кого-то наказывали? И даже если накажут, что толку человеку, если его голос и лицо будут украдены? Кто ему компенсирует то, что его цифровая биометрическая копия будет находиться в чужих руках? Все это напоминает щедрые предвыборные обещания, лишь бы набрать голоса.
То есть власти не намерены отказываться от этой затеи. "Володин пытается нас уговорить, что закон о биометрии стал лучше. Этот закон не может стать лучше! Требуем общественных обсуждений и снятия закона!" — призвал Общественный уполномоченный по защите семьи.
В организации сообщили, что в Госдуму написано более 85 тыс. писем против законопроекта.
Ситуацию с законопроектом специально для Накануне.RU прокомментировала известная актриса и общественный деятель Мария Шукшина. Она считает, что Россия остается лишь "филиалом" глобальной капиталистической системы и как филиал по-прежнему играет по правилам, что и проявляется вновь — теперь на примере закона о ЕБС.
— Хинштейн еще после критики патриарха пообещал внести поправки, но можно ли ожидать, что мнение общественности реально будет учтено?
|Фото: пресс-служба МЭФ','600','400','true') "Мария Шукшина(2022)|Фото: пресс-служба МЭФ")
— Что доброго можно ждать от Хинштейна, который топил за цифровой закон об ЭФИРе — едином федеральном информационном регистре? Хинштейн лоббирует все цифровые законы, в риторике он работает как патриот, но зерна от плевел можно отделить, и все всё прекрасно понимают. Боюсь, что мнение людей опять не будет услышано. Рада, что патриарх высказался, это слово нужное всем нам, православным, но опасаюсь, что внесут лишь косметические изменения "для галочки".
— Как в одном законотворческом котле у нас могут вариться законы о запрете ЛГБТ-пропаганды, о запрете суррогатного материнства для иностранцев и теперь вот о "повальной цифровизации" по лекалам МВФ?
— Складывается стойкое ощущение, что правая рука делает одно, а левая прямо противоположное. Объяснить это можно только борьбой кланов, башен: с одной стороны пропатриотической, с другой — либеральной.
— Вы говорили, что Россия по-прежнему выглядит лишь как филиал, который пытается бороться с системой. Возможно, в этом все дело?
— Конечно, филиал восстал, и как я уже сказала, часть не может победить целое. Мы не можем развиваться в парадигме капиталистической страны, нам нужно что-то свое, 20 век показал такой пример, когда была социалистическая система, и мы тогда противостояли мощно.
Сейчас это шанс для народа. С элитой все ясно, она направлена на Запад, и закон о ЕБС красноречиво говорит, что никаких изменений с элитой не происходит, она так же, как 30 лет назад, пытается интегрироваться в Запад. А мы как народ должны противостоять этому, и нет у нас другого варианта. России не будет, если она останется просто филиалом, нас сомнут, и мы победить не сможем.