Далеко не только в России обеспокоены рождаемостью. Так, в Стране восходящего солнца некоторых госслужащих переводят на четырехдневку для поднятия рождаемости. В Японии коэффициент фертильности снизился до 1,2, что ниже даже России (1,6), так что они весьма беспокоятся за сохранение нации. А причиной низкой рождаемости называется переработка. Вот и предлагают эксперимент — перестать перерабатывать и начать думать о семье. Ну так почему бы и нам не взять на вооружение такой подход?
Своим мнением с Накануне.RU поделился председатель набсовета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупнов.
— В Токио всех госслужащих переводят на четырехдневку, а повод — это поднять рождаемость. Как вы смотрите на такой эксперимент, чем он поможет Японии, куда приведет? И стоит ли России перенимать этот подход?
— Здесь очевиден порочный подход и к демографии, и к жизни, потому что все время всплывают какие-то инициативы, неважно, из-за океана или где-нибудь из нашей Государственной думы, мол, давайте что-нибудь дадим: пособия или освободим день, и тогда люди начнут рожать дополнительно.
В Японии ситуация, по сути, тяжелее даже, чем в Российской Федерации при, в общем-то, сопоставимом количестве населения — там порядка 125 млн человек, у нас 146 млн, но вот в этой ситуации надо все-таки уйти от этих порочных идей "стимул-реакция".
Во-первых, никто не знает, почему сегодня люди прекращают рожать, все разговоры про потребительское общество, про "не те ценности", они не затрагивают главного — того, а в чем, собственно, проблема рождаемости. А проблема рождаемости заключается в том, что, по большому счету, люди отказываются жить, у них нет горизонта жизни, горизонта долгой родовой истории, то есть в детях, само собой, во внуках, в правнуках и так, чтобы у тебя был род и был с твоим родом и весь народ.
А в Японии и в России ситуация, в общем, похожая, потому что к концу столетия и нас, и японцев останется половина, если будет все так, как сегодня. Япония, может, маленькая страна относительно, но для нее это тоже будет очень чувствительно. Ну а Россия с ее колоссальной, самой большой в мире сушей, с оставшимися 70 млн человек в окружении десятка миллиардных цивилизаций — китайской, индийской, мусульманской, англосаксонской, европейской, пусть там по 600, по 500 млн — это просто смертельная ситуация.
Мы вымираем, и мы вот с вами говорим, условно говоря, в доме покойников, понимаете? То есть надо зеркало занавешивать. Вот контекст нашего разговора: мы вымираем, и, вполне возможно, к концу столетия, а может, раньше, русские просто исчезнут из истории, как до них исчезали различные чудесные, по-своему замечательные народы, и Россия исчезнет. Вот ситуация, понимаете?
И в этой ситуации, когда зеркала занавешены, мы вымираем и прекрасно ползем, точнее не ползем, а бежим на геополитическое кладбище, и как страна, и как народ в этой ситуации, когда все, так сказать, так или иначе по сути отказываются рожать де-факто, в том числе дети депутатов и других инициаторов подобных законов о повышении рождаемости — в этот момент как из какой-то там автоматической пушки идет стрельба этими инициативами про все — вот день один освободим, и у нас начнутся роды с утра до вечера и вообще все зацветет. Это все глупо, неприлично, я бы даже сказал, потому что это неадекватно, это примерно, как веселые разухабистые песни начинать орать в доме покойника.
Поэтому даже если японцы вводят этот день, этот день ничего не даст рождаемости, потому что для рождаемости нужно полностью перевернуть все сознание, совершить умоперемену или покаяние, так, как говорят в церкви нашей православной. Поэтому без этого кардинального переворота, без демографической революции, без семейной демографической революции все это мертвому припарки.
— И все-таки, что может дать стремление снизить переработки для рождаемости — разве не из-за них люди меньше уделяют семье?
— Хорошо, давайте представим, пусть в Японии этот день дополнительный вводят, сокращают рабочую неделю. Но, уважаемые. Такой был политик Иосиф Виссарионович Сталин. Он считал, что где-то к году 1970-1980 надо такую экономику построить, и по темпам советским он вполне это реалистично говорил, что мы, советские люди, должны были работать 5 дней в неделю по 5 часов. Ну, не совсем в японском формате, но 25-30 часов вся рабочая неделя, а почему? Логика какая? А потому что высвобождаемое время, это, собственно, по Марксу — высвобождаемое время и свободное время — это время развития, это время совершенствования человека. И в этом плане высвобождение этого времени из в основном наемного труда, это, конечно, колоссальное благо.
То есть в этом смысле, в этом плане это хорошая вещь, и нам бы ее надо перенять, но не в логике, что мы день освободили и побежали все в роддом, не в этой логике, а в логике того, что мы должны начинать менять кардинально экономическую модель, потому что нынешняя "экономика трубы", как еще академик Данилов-Данильян, один из членов правительства Гайдара в начале девяностых, он говорил, что даже вот эти 146 млн человек вокруг "трубы" — это слишком много, в принципе, достаточно миллионов 70, и это количество "труба" прокормит более-менее нормально, а остальные в такой парадигме — балласт.
Поэтому ситуация заключается в следующем. Даже если эта информация про Японию правильно подана, нам надо к этому отнестись с точки зрения кардинальной смены всех базовых условий нашей жизни, потому что только это позволит нам полноценно, полномасштабно, в полную силу жить, дышать полной грудью, отсюда появится и демография, и все остальное.
— Причиной низкой рождаемости в Японии называют переработку, а, собственно, дальше причинами переработки в Японии называются культурные, социальные мотивы, так ли это? Или просто им дорого жить, приходится вертеться и все время свободное тратить на подработки?
— Вы знаете, для алкоголика любой повод пойдет, чтобы выпить. И так же по поводу демографии и всего остального. Любая причина сгодится для того, чтобы объяснить факт того, что люди прекращают рожать во всемирном масштабе. Вот причина, сама категория, "причина-следствие", она идет из естественных наук. Вот причина: я толкнул тело какое-то физическое и оно движется. Я пушку заряд зарядил, вот это причина, и снаряд полетел.
Но это не человеческое сознание, не общественное сознание, там совершенно другие законы. Общественное сознание живет целеполаганием, идеалом и долженствованием. То есть оно отвечает не на вопрос, в чем причина, потому что у нас сегодня 5 млн причин [не рожать] люди найдут даже самые необразованные. Они читают газеты, читают интернет. И пока мы не уйдем от этой казуальности, то так и будем друг другу рассказывать 5 млн причин — почему не надо рожать. Все зависит от самоопределения людей, и люди должны провести над собой тяжелейшую духовно-интеллектуальную работу.
— А в советское время было это, и в чем выражалось, если да?
— Там это было до шестидесятых годов. Это выражалось в очень простом. Это сначала выражалось в том, что мы меняем мир, мы трансформируем весь мир, мы привносим принцип социальной справедливости, мы у себя отменили слуг, мы у себя отменили отношения рабов и господ, и мы этот принцип несем в мир. Потом, конечно, в связи с тем, что была тяжелейшая, страшнейшая в мировой истории война, то второй принцип — это, конечно, разгром нацизма. Поэтому советская индустриализация, которая была практической формой социальной справедливости, и Великая Победа в Великой Отечественной войне — вот два столпа, на которых стояло самосознание, а потом это стало вырождаться.
И по сути, для меня, безусловно, одна из важнейших, если не главная причина распада СССР — это то, что был упущен вопрос демографии, как не вопрос экономический, социологический, а как вопрос полноты жизни. И в этом смысле рост алкоголизма в шестидесятые, семидесятые годы, фильмы, которые мы можем посмотреть, "Полеты во сне и наяву", "Утиная охота" — там было видно, что люди потеряли смысл жизни и, потеряв смысл жизни, конечно, в том числе непонятно — зачем себя, такого бессмысленного, продолжать в детях, внуках и правнуках, и это формально демографическая причина, а на самом деле причина полноты цивилизационной жизни в истории, которую мы потеряли и которую, к сожалению, управленцы того времени, политбюро, по сути, упустило и не осознало.
Главное, что у человека должна быть полнота жизни, он должен ощущать себя, свое счастье — он живет на земле, у него великие предки, прекрасный род. И он этот род должен продолжить, потому что у России и русских великие дела — вот ситуация, которая будет нормальной. Нужно вот эту полноту жизни нам начинать восстанавливать и создавать, в том числе через форсированную реиндустриализацию страны, через переход от мегаполисной уродливой урбанизации к урбанизации малоэтажной, ландшафтно-усадебной. И это совершенно другой тип расселения.
Нам нужно поднимать регионы, кроме Москвы, проводить размосквичивание, переносить столицу за Урал. Как минимум нам нужно в рамках форсированной реиндустриализации организовывать до 100 индустрий будущего, которые в состоянии производить планетарную стоимость, то есть собирать деньги с мира для русского человека, для русской семьи, чтобы кормить 3-4 детей в каждой семье. Вот там много таких вопросов, задач.
И, конечно, надо сделать вопрос рождаемости вопросом номер один жизни нашего российского государства, вплоть до того, что должен быть условный вице-президент, который отвечает за семейное развитие. Без этого мы просто все вымрем. Еще раз говорю, мы вымираем, и это исходная точка понимания ситуации. Кто этого не понимает, тот или дурак, или враг.