Книга уральского культуролога Евгения Фатеева "Святые 90-ые. Страна в тени" рассказывает об эпохе, которую автор считает однозначно "черной", но рассказывает так, чтобы заинтересовать и тех, кто до сих пор верит в то, что 90-ые были "святыми".
Печатная книга выглядит, как подарочный экземпляр — это хорошо иллюстрированный сборник смешных, грустных и ужасающих историй о темной эпохе, сотканный и из отдельных постов автора, которые уже публиковались, и из уникальных замечаний. Читать можно с любой главы. Фотографии — эксклюзивные и ранее нигде не печатавшиеся, наиболее полно отражают творившееся тогда по всей стране, — также не связаны с текстом, что позволяет создать мозаичный калейдоскоп, который складывается в единую картину для каждого читателя по-своему.
Первая презентация книги прошла 28 января в родном для Евгения Фатеева Екатеринбурге, где он пообщался с читателями и ответил на их вопросы — в том числе, и на вопросы корреспондента Накануне.RU.
— Евгений Юрьевич, поздравляем с выходом уже второй книги про 90-ые, надеемся, ее ждет успех, особенно с таким названием. Первую даже рекомендовала Собчак, говорят?
— Помните, да? Первую книгу. Я думаю, по ошибке ее рекомендовала Собчак. Я просто обманул всех — дело в веселенькой обложке у первой книги, а у второй — в названии "Святые". Да, у нас не совсем правильный дизайн у первой книги — веселый, потому первую книгу и порекомендовала Собчак. Вообще, это должна быть трилогия.
— Так все же "лихие" или "святые" 90-ые — вы так "прогнулись" или это обман?
— В ответ на это скажу, что в книге есть глава, где задается главный вопрос — может ли эпоха быть абсолютно плохой? Мой личный ответ — да, может.
Интересный момент, я могу писать чуть лучше, чем написано здесь. Потому что я стоял перед дилеммой: можно ли пытаться писать талантливо о бездарной эпохе? Для меня это чудовищное противоречие. Можно ли работать в режиме "i will do my best" по отношению к очень мерзкой, грязненькой, черной, подленькой эпохе? И весь свой потенциал мобилизовать на увековечивание эпохи я не смог.
Может, это я сейчас себя оправдываю, поленился, но я не смог написать хорошо о плохой эпохе. Рука не поднялась сделать покруче. Так что "Святые 90-ые" — это ирония. Я считаю, что 90-ые это черное, плохое время — время без архитектуры, время погрома, время грабежа, время сдачи всего хорошего, время выплескивания младенца с водой. Оно удивительное, и в этом его подлость.
— Подлость в том, что кому-то эти времена все же нравились?
— Люди, которым тогда было хорошо, просто могут экстраполировать какие-то физиологические вещи на 90-ые: молодость тогда была, солнце светило ярче, трава зеленее. Но эту эпоху реабилитировать нельзя. Это грех. Боженька накажет. Нельзя.
Если кто-то считает, что это про святость, то пусть считает, пусть случайно купит книгу и что-то поймет. Я не знаю, как иначе достучаться до молодежи, до читателя — это же варвары, разбитые на племена. Есть племя верующих в одних, есть племя побольше, верующие в других, и к ним уже не пробьешься. Никто неспособен в чужую точку зрения вникнуть даже. Я уж не говорю про дискуссии. И я очень бы хотел, чтобы кто-то по ошибке купил. Пусть скажет — что за фигню туда насовали, какая гадость, но что-то он успеет узнать. Такой замысел.
— О чем в целом книга, есть ли банды, наши "Центровые"?
— Нет, нет местечковых группировок, и это книга не про Екатеринбург тех лет. Я искал "инсайт" — озарение, познание всеобщего в своем индивидуальном опыте. Я искал всеобщее. То, что будет актуально и для жителя Хабаровска, и для жителя Москвы.
Я специально критикую ту эпоху, чтобы не дай бог она не вернулась. Самое странное, помните слоган предвыборной кампании Бориса Ельцина в 1996 году? "Не дай бог" — такая даже газета выходила. Оказывается, не про Зюганова была эта газета на самом деле, а про Ельцина самого так надо было называть газету, про все 90-ые. Я понимаю, что у книг сейчас вообще тиражи маленькие, у моей 2 тыс. экземпляров, потом переиздадут, еще раз — ну, 6 тыс. тираж будет. Капля в море. Но что могу, то и делаю. Если все же это повторится, я буду, как премудрый пискарь, сидеть в своей норе и говорить: "Ну, я предупреждал!"
— Особенно актуально предупредить, когда "Ельцин-центр" собираются открывать и в Москве. Как к этому относитесь?
— Не знаю, как Москва, но думаю, что "ельцин-центровцы" уже поняли, что что-то не так с нашим городом. Как они здесь талантливо и умно постросселевскую версию уральского сепаратизма сконструировать пытались, играя в идентичность — не получилось. Они пытались, но не получается. То есть об имперские города зубы они ломают. Что будет с купеческой Москвой — я не знаю. Но давайте будем честными, Москва — зарегулированный город. Если они там перейдут черточку, то разговор будет другой. Москва по-другому работает. Там не забалуешь.
— Как сейчас достучаться до молодежи — явно не через книги? Будет ли хотя бы аудиоверсия, ведь сейчас мало кто читает?
— Аудиоверсия будет. Даже больше, будет нон-фикшн-сериал по Шеремету для онлайн-сервиса хорошего. И не только! Рилсы ждите и шортсы ждите, и "тик-токи" ждите, вы такое увидите, что ваше воображение сдастся. Мы, то есть старперы, как я, говорим — ой, девочки, какое жуткое было время, ой-ой! Но вы же вряд ли в это верите. Я в глазах безоглядной веры не вижу. А мы покажем, мы добьем, у нас контрольный выстрел готовится. После того, как мы это покажем, вам руки захочется помыть.
— Что происходит вообще, почему сейчас задумались о 90-х, сериал "Лихие" вышел без романтизации того периода, про "пацанов" уже молчим, пьесы, книги — что случилось?
— Случился 2022 год и весь наш творческий класс отрезали, даже не мы, а вот те ребята отрезали от артхаусной мастурбации. То есть была замкнутая система: на западные гранты давали денежку, какие-то самоназначенные гении-режиссеры штопали какую-то чернушку про Россию. В России ее никто не смотрел, но на Западе получали они за это из нержавеющей стали осликов и медведей. Доходило до абсурда, когда государство финансировало, а Запад давал призы. Вдруг обрубили в 2022 году все это сами.
Печально, что в России плохая инфраструктура признания, у нас призов нет, пока только госпремии. Поэтому все "гении" вынуждены заниматься любовью с аудиторией. Чем и занимаются американские режиссеры, им главное своему, местному зрителю нравиться, а не европейскому, им важен внутренний рынок. Теперь у нас приходится снимать хорошее кино про Россию, показывать то, что интересно, то, что нужно переосмыслить. И первое, что случилось в рамках этой революции — это "Чебурашка". Потом пошли сказки. Вы думаете, сейчас много сказок? Нет, это еще мало. Будут снимать то, что приятно смотреть, после всей чернухи и грязи мы ударились в мир грез, такой этап, потому что от чернухи все устали.
А потом пойдут "сказки" про реальность — ностальгировать будут по сложным и противоречивым 70-м, 80-м. Пока в тренде 90-ые. И 2000-ые тоже для многих уже прошлое, куда хочется вернуться, это время тоже требует осмысления, время потребительского романтизма, пришествия интернета, массового распространения сотовой связи.
— Когда же все-таки, по вашему мнению, закончились 90-ые на самом деле, тогда или сейчас, может быть, они только заканчиваются с переосмыслением, и ваши книги — это гвозди в гроб 90-ых?
— Мне кажется, что нужно говорить о длинных 90-х. Они начались с перестройки, может быть, чуть раньше, но дата окончания у них строгая — 31 декабря 1999 года, когда, полуприходя в сознание, вечно полуживое-полупьяное существо по имени Борис Николаевич Ельцин сказало: "я устало, я ухожу". Это было, все это помнят. Тогда все закончилось. 90-ые — это морок, кроме всего прочего, это был морок. Лично для меня последние иллюзии о либеральных переменах разорвались весной 1999 года, когда бомбили Югославию.
— И как же нам удалось остановиться на краю пропасти, как вы пишите, почему они все же закончились?
— Это чудо. Только дебилы могут считать русских паттерналистами, лохами позорными, я не националист, но не могу не признать величие русской цивилизации. Спас все государственный инстинкт русского народа. Не добили его. Вот это чудо. Путин — только воплощение нашего государственного инстинкта.
— Разве только у нас есть такой инстинкт?
— Например, в 2005 году в американском штате Луизиана, в городе Новый Орлеан, случились на время свои 90-ые. Произошла катастрофа, тайфун, затопило все, много разрушений, и в таких ненормальных условиях люди начали вести себя по-зверски. Они начали грабить, убивать друг друга, забирать у слабых, потеряли человеческое лицо.
То, как русские повели себя в 90-ые, в очевидно ненормальных условиях — ребят, кто так еще смог бы? В античеловеческих условиях мы еще продолжали ходить в театр, "Музыкальная комедия" работала, людьми остались в большинстве своем. Стержень был, детей продолжили водить в музыкальные школы, утренники устраивать, делиться друг с другом. Вот это спасло. Это чудо — и не дай бог случится повторение 90-х.