Ограничение набора студентов в вузы на платные специальности, на которые якобы нет спроса в экономике и рынке труда — юристы, экономисты, менеджеры, — собираются ввести, такой законопроект готовится в Госдуме.
Принять окончательно его планируют уже в августе. И 1 сентября 2026 года, судя по всему, многим желающим станет невозможно поступить на эти специальности. Тогда куда же они пойдут? Власти предлагают идти на востребованные профессии, а сейчас это, судя по всему, рабочие, инженеры, в целом в оборонно-промышленный комплекс, но смогут ли переориентироваться за год школьники? И есть ли гарантия, что переориентация тех школьников, кто ещё не встал перед выбором направления, до 5 класса, будет правильна когда-то в будущем, не изменятся ли снова условия?
Своим мнением о новации с Накануне.RU поделился руководитель общественного движения "За возрождение образования" профессор математики Александр Иванов.
— В чём суть преобразований, на ваш взгляд?
— Проблему ограничения платного набора можно решить на уровне Министерства образования и науки. Совершенно элементарно. У них все компетенции для этого есть. И вот этот вопрос выносят на уровень Думы неслучайно, на мой взгляд, просто эту инициативу хотят подать не как решение чиновников, а как решение представительного органа власти, который избран народом. А суть-то очень простая: собираются действительно ограничить платный приём на те специальности, где переизбыток выпущенных специалистов.
Этот переизбыток сформировался давно, потому что те специальности, которые вы перечислили, это экономика, юриспруденция в первую очередь, менеджмент — там работа хорошо оплачиваемая, и она не пыльная. Ещё есть важный момент. Программистам тоже много платят, но, чтобы стать программистом, нужны некоторые способности, которые далеко не у каждого есть. А вот на юриста может выучиться в принципе, любой, диплом получил, протекция есть, место хорошее досталось — и все, и живи безбедно, замечательно. Поэтому профессия действительно притягательна для массового потребителя, и туда народ стремился устроить своих детей, и дети стремились давно.
И власть давно с этим перепроизводством пыталась бороться, а каким образом — сокращали бюджетный набор на эти специальности, а на инженерные специальности параллельно набор увеличивали, перераспределяли бюджетное финансирование. Но результат-то какой получился? В некоторых вузах бюджетный набор на юриспруденцию, допустим, равен нулю просто, и давно уже много лет там все места платные, но они все из года в год заполняются, находятся желающие платить, чтобы получить этот диплом, который многим очень кажется перспективным. Такая ситуация.
— То есть, проблема не решалась сокращением бюджетного финансирования?
— Да, а к платному обучению относились как к форме бизнеса. У нас рыночная экономика, а платное обучение — это сфера услуг. В сфере услуг клиент всегда прав, и если клиенту нужно вот такое образование, так, пожалуйста, вот его и получите. Вы готовы платить — пожалуйста, и регулировать это с точки зрения рыночной экономики как-то совсем даже и не хорошо. Клиент за свои деньги учит своих детей.
Ну причём тут государство, казалось бы, пусть учат? Но, на самом деле, тут есть связь, и проблемы возникают. Рынок — это, конечно, хорошо. Но ведь что получается, когда эти вот студенты приняты за плату (а часто берут за плату всех подряд с любыми результатами ЕГЭ). Например, в Санкт-Петербургском университете в прошлом году, чтобы поступить на бюджет на топовые специальности, надо было набрать порядка 300 баллов по трём ЕГЭ. А за плату принимали буквально всех, 150 баллов проходной балл на ведущие специальности одного из ведущих вузов. Но это за плату.
Что дальше происходит? Эти студенты платники попадают в обычную группу, они понижают общий уровень группы. Соответственно, качество образования падает, на них расходуется ресурс преподавательский в государственном бюджетном образовательном учреждении. То есть, на самом деле, это бизнес такой небезразличный, когда этим бизнесом занимаются бюджетные организации. Такие вот неприятности здесь имеют место.
А самое главное, у нас выпуск школы ограничен, количество выпускников 11 класса строго фиксировано. Если значительная часть их уходит вот туда, в эту сферу, которая сейчас бизнесу основному не нужна, то главный бизнес, а это оборонно-промышленный комплекс в первую очередь, где не хватает кадров, он страдает. И поэтому другой бизнес, образовательный, сейчас собираются подвинуть. Тут возразить нечего: есть перепроизводство, уходят дети в совершенно неперспективную, ненужную стране сферу, массово уходят. Так надо их вернуть, переместить в нужную сферу, и для этого сократить платное образование.
Вот такая логика, и, в общем-то, возразить тут нечего, но в этой логике есть некоторые дефекты.
— В чем они заключаются?
— Хорошо, приняли такое решение сегодня, тогда как вчера платному образованию был абсолютно зелёный свет. Платное образование — оно за деньги, но деньги есть не у всех. Так дают ведь образовательный кредит, льготный образовательный кредит государство давало в прошлом году всем желающим под 3% на все специальности, буквально на ту же юриспруденцию, на тот же менеджмент и экономику. Куда хочешь поступай — 3% плата для поступающих.
Что такое 3% сегодня при нынешних темпах инфляции? — в первый год вообще надо платить 100 ₽ в месяц по этому кредиту, это смешные деньги, а государство доплачивает разницу банку из бюджета. А при ставке коммерческого кредита порядка 40% вы представляете, какая доплата идёт? Посчитали эту доплату и выяснилась такая интересная, любопытная деталь, что суммарно государство за обучение этих кредитованных платников выплатит банкам больше, чем если бы оно обеспечило их бюджетное обучение. Вообще чудеса какие-то немыслимые? Ну, с точки зрения нашего государства банкиров — а это власть банкиров — там все нормально. Бюджетные деньги банку — это нормально, а народу давать не надо.
Так что был зелёный свет платному образованию, а теперь идет переключение на 180 градусов. Ну хорошо, они ограничат. А вот те ученики, которые собирались поступать на соответствующие специальности, собирались давно, образование у нас профилировано, многие уже с первого класса, прям вот конкретно с первого класса учились в профильном учебном заведении с целью поступить и стать юристами.
Они изучали право, историю, обществознание и практически не интересовались математикой, физикой, химией, биологией и всем остальным. То есть они в этих дисциплинах, которые нужны будущему инженеру, находятся "на нулях", и ЕГЭ не сдадут ни по математике (профильный), ни по физике, они неспособны сейчас переориентироваться, время ушло уже. Этих детей обманули, школу сделали профильной, власть профилировала школу, говорила: выбирайте, что хотите. Они и выбрали, что хотели. Сейчас они готовились к ЕГЭ, а им говорят, все ребята, кончилось: бюджетных мест нет, платные мы ограничим. Куда вы пойдёте после этого? Так вот, пожалуйста, вот вам инженерные специальности, идите работать. Но инженерами они не станут. Куда деваться этим детям? А это не один человек, очень много таких. Причём это совсем не глупые ребята, они очень способны, они с амбициями, нацелены на продолжение обучения, а им показывают, извините меня, фигу. Вот такой интересный поворот.
— И что им придется делать?
— Ответ очевиден: они поедут учиться за рубеж и там останутся. Такие вот издержки. Совершенно очевидно, они завтра уже проявятся, мы потеряем определённую долю способных молодых людей в результате этого резкого поворота. Но тут нам могут сказать, ну ладно, сделали глупость когда-то, но сейчас мы поумнели, изменили линию, что-то надо менять, ведь так не годится, как есть, давайте мы поменяем — вот они меняют. Ладно, будут издержки эти, бог с ними, уедут. Зато вот те, которые сейчас в 5 класс идут и которые идут в 7 класс, вот они при выборе профиля будут думать. Школа-то у нас профилированная, профиль надо выбирать с 7 класса по ФГОС, математика, физика, химия, биология преподаются на двух уровнях: базовый и углублённый, причём там чётко сказано, что углублённый уровень — это для продолжения обучения по специальностям, связанным с этой дисциплиной, а базовый — для общего развития, он не предполагает подготовку к ЕГЭ и поступление в вуз. И вот теперь, поскольку сейчас гуманитарный профиль не в моде, то давайте вы, дети, выбирайте нужный профиль. Профили остаются, да, и право выбора остаётся, но вот есть правильный выбор, а есть неправильный, а значит, делайте правильный выбор.
Вот такие мысли уже высказывались на высоком уровне, на высоких собраниях конкретными людьми, в присутствии президента, и президент кивал: да, да, правильно, вот так и надо, чтобы делали правильный выбор. Ну, допустим, убедили всех: и детей, и родителей, что есть неправильный выбор, который делать не надо, а есть правильный: физика с математикой. Ну, хорошо, они выбрали, определились, будут стремиться туда. Ну а школа этот выбор поддержит? Самый главный вопрос: они выбрали, а научить-то их должна школа.
А что у нас в школе? А в школе у нас тотальная нехватка учителей: по математике, физике, химии — там вообще данные приводили, чуть ли не половины не хватает. Кто детей учить будет? Вопрос первый. Дальше. Те учителя, которые есть, перегружены, они на две ставки работают. У них бюрократическая нагрузка, у них зарплаты нищенские, как там будут работать учителя?
И обратите внимание, наличие этих двух профилей — базового и углублённого — даёт возможность учителю вести себя очень интересно. Представьте себе, математика, как её преподают, и как идёт изучение математики. В математике очень важно не пропустить ни одну тему, каждый следующий шаг опирается на предыдущий. Если две-три темы не усвоены, то ребёнок выпадает из образовательного процесса навсегда. И вот база эта математическая закладывается в 5-7 классах, ну и в начальной школе тоже, естественно. А к 7 классу надо делать выбор: базовое обучение или профильное обучение. Кстати, в глубинке, в регионах, там разделение на профили невозможно, просто учеников и учителей не хватает, но это отдельная тема. Ну, по ФГОСу надо сделать выбор к 7 классу. Хорошо, все определились, надо быть физиками, математиками — это перспективно.
Давайте будем выбирать соответствующий углублённый профиль по физике и по математике. Но ребёнок учился как-то в 5-6 классе, какие-то темы пропустил, из образовательного процесса выпал, тройки ему рисуют, ставят, он подходит к 7 классу, родители говорят, мы хотим на углублённое изучение математики, а учитель ему говорит: а вы знаете, ваш ребёнок не готов, он не потянет, не может. А как так получилось, спросят, вы, небось, его не научили? Они скажут, не мы. Вот у нас есть другие, там Маша, Вася, смотрите, мы их учили вместе, у них все хорошо. Ну, может быть, Маша и Вася с репетиторами занимались, а этот ребёнок не занимался. И вообще успокоит родителей: вы не переживайте, дело в том, что просто у него склад ума соответствующий, он «гуманитарий» по складу ума. Вот такой термин появился. Математика непонятна, значит, ребёнок «гуманитарий», склад ума у него такой интересный, гуманитарный. Поэтому вот есть гуманитарный класс, пусть там учится, юристом станет, экономистом, менеджером, вы, так сказать, не переживайте. Профессия-то перспективная.
Ведь что получается? У учителя положение униженное, его не уважают, мало платят, и перегружен он бюрократией и так далее. Но с него ведь ничего государство и не требует в профессиональном плане. С него не требует качества обучения, поэтому он может спокойно смотреть на то, что ребёнок пропустил тему и чего-то не понимает — он его запишет в «гуманитарии». А причина в чем — в школе нет никакой выпускной аттестации, в школе не учат всех всему и по-настоящему, как учили в советской школе.
И вот что получается: государство качество образования не интересует никак, а кого оно после этого может интересовать? Потому что нет средств контроля, его не проверяют никаким образом на выходе. И кого оно будет интересовать, если это государству неинтересно? Учителя, что ли? Если он профессионал высокого уровня и с совестью, то да, конечно. Но ему предоставлена халява, возможность никого не учить, а детям — возможность не учиться. И халява, как правило, побеждает профессиональный долг.
— Тогда, возможно, увеличится спрос на репетиторов по «нужным предметам», помогут ли они оперативно детям к 2026 году?
— То есть дети сейчас готовятся к своим ЕГЭ, всерьёз этот процесс запущен, у них репетиторы все есть, надо переключаться. Но, во-первых, все же места не сокращают, не уничтожают под ноль — что-то останется. Останутся юристы, экономисты, менеджеры, и бюджетные места останутся в топовых вузах. И все, кто на этом пути стоят сегодня, они будут все-таки считать так: ну, а может быть, мне-то повезёт, надо поднапрячься, добавить больше часов с репетиторами. То есть они будут продолжать работать в этом направлении, потому что нет полного запрета, а просто есть сокращение.
Похожая ситуация уже была с бюджетными местами, когда их сократили, и осталось только обучение плату. Следствием стало то, что в 2015-2016 годах резко увеличился приток на всякие репетиторские курсы по дисциплинам, которые нужны для поступления на эти самые специальности: это обществознание, история, иностранный язык — хлынул народ на эти репетиторские курсы.
Спрос на репетиторов возрастёт именно в этой сфере, потому что выбор сделан давно и менять его вот так кардинально очень трудно. Им переключаться, не имея в математике и физике вообще никакой базы — бесполезно. Конечно, наработать на минимальный балл можно с учётом того, что требования самые примитивные, я имею в виду пороговое значение ЕГЭ для поступления, но это не тот контингент, который будет нормально учиться на этих специальностях.
— Многие просто не смогут учиться в вузах на "нужных" теперь специальностях, доступ к высшему образованию таким образом для многих будет закрыт?
— Да, их просто лишат высшего образования. Ну и это, в общем-то, укладывается в ту концепцию, которая доминирует: нам нужны рабочие кадры. Очень хорошо, пусть они туда идут, все к этому отнесутся очень, очень благосклонно. Ну, сделали неправильный выбор, ошиблись в своё время — надо было правильно выбирать, ничего страшного. Тут беда-то в другом. Ведь они пытаются решить кадровую проблему. Но рабочие — это одна сторона вопроса. А нам также нужны инженеры, а вот инженеров-то хороших не хватает, так они не появятся из-за этого. Не появятся, потому что, я повторяю, профилированная школа, которая не обязана учить каждого, она приводит к потере потенциальных талантов, массовой потере. Потому что какая-нибудь провинциальная школа, не топовая, не элитная, где учителя перегружены всем, кроме учебного процесса — там образование не дают. Дети, которые там находятся, они просто потеряны для страны со всеми своими потенциальными талантами, которые у них есть. Это возможные будущие инженеры, их всех мы теряем из-за вот этой организации системы просвещения.
То есть, если говорить высоким языком, то линия фронта в гибридной войне проходит сейчас в сфере образования, вот там, в школе. И те решения, которые сейчас принимают для решения кадрового вопроса, не затрагивают главных причин, о которых я говорил. Школа не даёт необходимой базы. И те негативные моменты, которые ведут к этим последствиям, они все остаются в силе, более того, их усиливают ещё больше.
Например, решение о изменении аттестации. В 9 классе было четыре экзамена, вводят два, сокращение выпускной аттестации. Это работа в том же направлении, эта свобода не учить и не учиться, её расширяют. Не надо учить каждого — вот главный посыл. Аттестат дали, оценки нарисовали какие-то, и пусть он идёт работать, но при этом мы теряем тех, кто мог бы стать двигателем прогресса. Тех будущих инженеров, айтишников и так далее, потому что они по всей стране распределены равномерно, талант от природы. А в итоге возможность обучиться нормально получают только те, кто близки к элитным школам и могут туда попасть. А кто далеки от них — тем ничего. То есть это комплексный вопрос.