Новый гендиректор Роскосмоса Дмитрий Баканов заявил, что Россия должна создать многоразовую ракету-носитель. Он напомнил, что в СССР многоразовая ступень была отработана еще в 70-х годах, но не нашла коммерческого применения и была забыта. И если в 2012 году Россия делала 80% мировых запусков, то к 2022 году — только 20%, в то время как компания Илона Маска сейчас контролирует 80% мировых пусков, и многоразовая ступень позволяет ему сильно экономить.
В России есть техническое задание на отработку технологии многоразовой ступени, и гендиректор Роскосмоса считает, что на понадобится до двух лет. Но почему в капиталистической России так и не увидели коммерческой жилки многоразовой ступени до сих пор?
Своим мнением с Накануне.RU поделился российский футуролог и эксперт в области технологий и политических прогнозов Максим Калашников.
— Почему в Роскосмосе спохватились сейчас по поводу многоразовых ускорителей и получится ли это внедрить в течение двух лет с нашим уровнем "эффективных менеджеров"?
— Действительно, вопрос вызывает горькую усмешку, вы совершенно правы. В Советском Союзе была предложена многоразовая первая ступень с раскладными крыльями. В нынешнем варианте она называется "Байкал". Простите, я уже не помню, как она тогда называлась. Но идея была очень, очень здравая: первую ступень возвращать, не как Илон Маск это делает, когда он фактически сажает первую ступень, как на другую планету, на специальную платформу море.
Тогда была идея первую ступень с помощью двигателя не гонять, не расходовать его ресурс, не тратить топливо на посадку, а топлива в этом случае тратится очень много, а пусть она раскрывает крылья, и, как планер, садится на любой мало-мальски хороший аэродром, как "Буран" в 1988 году садился. И сразу отпадает надобность в специальной морской платформе, сразу же как-то шире пространство маневра: больше летных полей, больше аэродромов, аэропортов, куда эта ступень может сесть.
Все это пришлось, к сожалению, на развал Советского Союза, когда пришли сырьевые варвары, мародеры, добыватели трофеев и об этом думать не хотели. Хотя в девяностые годы этот проект еще раз снова появлялся. В конце девяностых годов мы были очень дружны с Глебом Евгеньевичем Лозино-Лозинским, создателем "Бурана", и тогда уже научным главой НПО "Молния". Он тогда говорил, что необходимо этот проект запускать, тем более, что и "Молния" могла принять в нем очень большое участие. В 1997 году я работал обозревателем "Российской газеты", и мы тогда, спасибо Анатолию Петровичу Юркову, главному редактору, подняли кампанию: давайте развивать авиационную космонавтику, крылатую космонавтику, в том числе, а это не только возвращаемый блок, но и многоразовая авиационно-космическая система Лозино-Лозинского, его НПО "Молния", легкий многоразовый челнок, который тоже не нуждается в космодромах.
И я помню вой, который тогда поднялся, тогда Коптев был во главе "Российского авиакосмического агентства", так оно называлось: мол, да что эти фантазеры предлагают, ведь у нас есть отработанные "Протоны", "Союзы", мы и так 80% рынка запусков занимаем, а это НПО "Молния" — нищеброды, им платить нечем, они даже за воду не могут заплатить. Хотя Лозино-Лозинский говорил, что крылатая космонавтика — это второй путь в космос.
Тогда восстали против этого проекта и гнобили. Его душили не только сырьевые манагеры, но и представители старой школы одноразовой космонавтики. Лозино-Лозинский говорил, ребят, на самом деле, мы ж друг другу не противоречим, наоборот, это новое дыхание для космонавтики в целом, ведь наша задача не просто вывозить что-то в космос, а доставлять на околоземные орбиты максимально дешево, ведь наша задача не извозчиками лишь быть, а разворачивать орбитальные системы. Для этого надо снижать их себестоимость, а себестоимость надо снижать за счет снижения стоимости вывода.
— И что было потом?
— Как вы помните, что наш "Роскосмос" возглавляли кто угодно, только не конструкторы, не люди, для которых космос был делом жизни. Там сапоги-генералы были, извините, не побоюсь этого слова, которые вообще лишены воображения. Был журналист, который писал песни, стихи "Над землей летит корабль в плоскости пространства. Ну и пусть себе летит..." что-то в этом роде. В общем, управление космоса оказалось либо в руках серых чиновников, военных в данном случае, либо в руках дилетантов.
И, естественно, если бы Маск с его "Фолканом" (я подчеркиваю, именно "Фолканом" называется его ракета — "сокол" с английского, а не "Фалькон и не "Фэлкон") не появился, то, в общем-то, все бы, наверное, катилось бы по старым рельсам. А я подчеркиваю, что макет крылатого блока "Байкал", который сейчас так называется, он показывался в начале двухтысячных годов на авиасалоне "Макс". И вот только сейчас, когда не прошло и 35 лет, вернулись к этой идее, которая, я считаю, гораздо более перспективная, чем подход Илона Маска. Это все само по себе, наверное, такой приговор компетентности тех, кто управляет нашим космосом, кто определяет его политику. Вот это самый, наверное, страшный вывод, который я могу сделать. Если бы не Маск, они не почесались бы. То есть Илон Маск заставил вообще посмотреть, а что есть у нас.
Когда мы с еще живым Глебом Евгеньевичем Лозино-Лозинским общались, этот человек в 90 лет имел ясность ума, как у мальчишки, и вот за то время прошло больше 27 лет, и те люди, которые разрабатывали "Байкал", умерли или ушли из отрасли. И я боюсь, что два года отработать технологию — это хотелки, хотя документация, безусловно, осталась, подход остался, но времени это займет, конечно же, больше.
Мы вообще разучились делать проекты. У нас есть такая иллюзия оптическая: для нас, для моего поколения, мне в следующем году 60, мы помним эту страну, которая могла это, умела это делать действительно в рекордные сроки, но это обман, потому что с тех пор то племя таких вот технократов — настоящих технократов, не серых чиновников, а именно технократов, повелителей техники — оно вымерло, ушло, оказалось забитым. И поэтому, я думаю, что лет пять, как минимум, на это потребуется, хотя, еще раз говорю, игра стоит свеч.
— Наши подходы и подходы Маска к космосу отличаются?
— Вы знаете, я бы вот как поступил на месте главковерха. У нас задача стоит не повторить Маска, а найти недорогой путь в ближний космос, не в дальний, конечно, в данном случае идет речь именно об околоземном пространстве.
В стране есть несколько предложений, несколько направлений. Одно из них, вы знаете, это крылатая первая ступень. Второй путь — это многоразовый легкий челнок, который стартует с летящего самолета. Это многоразовая космическая система "Макс" Лозино-Лозинского и его НПО "Молния", легкий космический челнок. Был третий путь — воздушный старт, запуск двухступенчатой ракеты, третья ступень не нужна, тоже запуск с самолета "Руслан", летящего. Там тоже шло очень большое сокращение себестоимости. Были проекты использования старых утилизируемых баллистических ракет. Ну зачем их распиливать, если можно использовать их в качестве носителей?
Я бы сейчас на месте главковерха создал некую проблемную комиссию специалистов, которая могла бы рассмотреть разные варианты того, что можно использовать, безусловно, сопрягая это с развитием отечественных орбитальных спутниковых систем, потому что мы получили сильно по башке из-за своей отсталости: у Маска есть "Старлинк", звездное звено, система массовой спутниковой связи, в том числе интернета. Мы, вроде, собрались делать свою "Сферу", но ничего подобного у нас пока нет.
Нам нужна система развертывания системы целеуказания, на самом деле, разведки целей для наших крылатых ракет, для высокоточного оружия, для гиперзвукового, "Кинжала" и прочего: нам надо знать, куда стрелять, условно говоря, видеть цель. Причем нам нужны спутниковые системы, которые работают в двух режимах: коммерческие услуги по зондированию земли — раз, их переключили в случае войны, и это уже система разведки, целеуказания, связи. Естественно, надо снизить себестоимость за счет более дешевого запуска. И тут нужна работа такой межведомственной комиссии спецов.
И я считаю, что нужны натурные испытания, поскольку, ну, например, ладно, крылатый блок великолепно себя показал, все расчеты показали, развиваем. Но, может быть, нам еще и воздушный старт нужен. Почему? Потому что в случае войны это ведь не только дешевый запуск спутников, это еще аэробаллистическая ракета, между прочим, которую трудно подавить на старте и которая может нанести удар с неожиданного направления. То есть нужен такой вот подход.
В свое время Сталин в 1939 году провел знаменитое историческое совещание в Овальном зале Кремля, тогда решали, что делать с авиацией. Космонавтики не было, была авиация. Но Сталин ведь пригласил всех: и генералов авиационных, и маститых конструкторов авиационных, и конструкторов-любителей, которые в Осоавиахиме занимались самолетами. Он выслушал всех: почему мы отстаем от немцев, в Испании мы столкнулись с более совершенной немецкой авиацией, каким образом любимица страны авиация оказалась в таком положении и что нужно делать? Он выслушал всех. Он несколько часов ходил, перебивать нельзя было, каждый мог высказаться, кого вызывали, и летчиков-испытателей, естественно, послушал, не только конструкторов, чиновников и генералов, но и самих пилотов — что нужно делать? Вот сейчас нужно, по сути дела, еще одно заседание в Овальном зале, потому что у нас сейчас понятно, что времена другие, это не нулевые годы, даже не десятые, нужно максимально рационально использовать средства.
Роскосмос в его нынешнем виде не может совершить эту работу. Эта корпорация, во-первых, она загнивающая, она монопольная, она сама себе фактически ставит задачи и сама себя проверяет. Это вообще порочная практика — все загонять в госкорпорации. Если ты делаешь госкорпорации, делай хотя бы две конкурирующие. Этого, соответственно, не было сделано. Мало того, я считаю гигантской стратегической ошибкой, что у нас авиация и космос — это была еще советская ошибка — были разделены.
— Чем бы могло помочь их объединение?
— На самом деле, нужны структуры, где они объединяются. Вот крылатая многоразовая космонавтика — это то поле, где и должен наступить их союз. Потому что, ну вот такой у нас есть руководитель Баканов, красавец-мужчина, но тоже, в принципе, он ведь не из космической отрасли, вот вдруг он проснулся и сказал, что нужны многоразовые запуски. Ну так же не управляют, ребят, у космонавтики должна быть перспектива стратегическая: куда мы идем, что мы делаем?
Да, дальний космос — у нас ядерный межорбитальный буксир, соответственно, атомная силовая установка для космоса, системы, это Андрей Ионин любит, наш знаменитый космический эксперт, это его кредо — долгое пребывание в космосе за пределами поясов Ван Аллена, система жизнеобеспечения для этого нужна — вот то, что русские должны решить, мы, русские, должны открыть дорогу к дальним космическим миссиям. Но есть еще прикладная околоземная космонавтика, а вот какой она должна быть, а вот какие средства для нее должны существовать — все это нужно продумывать.
Я хочу напомнить, что есть ведь еще один перспективный путь в космос. Есть знаменитые западные фирмы, которые предложили легкие космические носители, которым не нужны космодромы, которые запускаются из удобной точки. Сверхмалые, так называемые, носители. У нас одна есть компания "Лин индастриал", которая пытается на свои деньги создать легкий космический носитель. Да, это не крылатая космонавтика, это одноразовая, но она очень дешевая. Фактически небольшие ракеты с пусковых подвижных установок. А может быть, нам еще и в такой роли использовать старые "Тополя" и "Ярсы"? А это проект еще 1991 года — сделать комплекс "Старт". Старые "Тополя", пожалуйста, у нас есть машины, тягачи-вездеходы, космодромы им не нужны, и мы можем в нужной точке запускать спутники с помощью вот этих старых ракет "Тополь".
Вот так бы я смотрел на вещи.