Инициатива переименовать материнский капитал в семейный и предоставить отцам равные права на распоряжение средствами расколола общество. С одной стороны — борьба с дискриминацией одного из родителей, с другой — риск для манипуляций и усложнение жизни одиноких матерей. Подробнее о дискуссии о "семейном капитале" — в материале Накануне.RU.
В России может исчезнуть понятие "материнский капитал" — его предлагают заменить на "семейный". Инициатива уже направлена в Госдуму и на имя президента. Она предполагает не только смену названия, но и фундаментальный пересмотр правил распоряжения деньгами. Теперь для использования средств потребуется согласие обоих родителей, даже после развода. Авторы законопроекта настаивают: текущая система ущемляет права отцов и создает дисбаланс в семье. Критики же опасаются, что это даст недобросовестным мужьям новый инструмент давления.
Юрист, председатель межрегиональной общественной организации "Отцы рядом" Иван Курбаков объясняет, что идея родилась из правовой пустоты.
"Правового закрепления семьи у нас нет ни в Конституции, ни в Семейном кодексе, в отличие, например, от Республики Беларусь", — говорит он. Предлагаемые изменения касаются не только переименования, но и внесения ясности в само понятие семьи. По замыслу инициаторов, это должны быть "лица, связанные правовыми отношениями: родители, дети, супруги, бабушки, дедушки, братья и сестры до 18 лет или до 23 лет, если они обучаются очно".
Курбаков видит в нынешнем материнском капитале источник проблем, но не там, где видят его обычно — не в том, что его нельзя потратить, как захочется и на что необходимо, помимо закрепленного перечня, не в том, что он является недостаточным или не стимулирует рождение первенцев. Как говорится, пришла беда, откуда не ждали. Автор инициативы заявляет: "Материнский капитал создает основание для дисбаланса в правовой составляющей социального обеспечения семьи, так как фактически право распоряжения средствами принадлежит только матери при расторжении брака".
По его словам, это усугубляется "дискриминационной" судебной практикой в вопросах определения места жительства детей после развода. "Юридическая категория семейного капитала устранит эту несправедливость и снизит заинтересованность в разводах", — уверен юрист.
Однако у инициативы сразу нашлись серьезные оппоненты. Предприниматель и общественный деятель Вероника Морозова видит в предложении скрытую угрозу.
"Вы идете с разрушающей силой. Почему у вас что ни поправки к закону — везде разрушение?" — обращается она к автору идеи. Ее главный аргумент — практический. Она напоминает о тысячах одиноких матерей, которые воспитывают детей без какой-либо помощи со стороны отцов.
"У нас процент достойных мужчин, которые платят алименты, которые на равных правах находятся с женщинами, очень мал", — констатирует Морозова.
Она рисует мрачную картину возможных злоупотреблений: "Женщина вот с этим мужем, который бегает от нее, например, с алиментами, который не появляется в жизни ребенка, и она с ним на законодательном уровне будет зависеть от его решения?
По ее мнению, это откроет дорогу манипуляциям со стороны недобросовестных отцов: "Ты откажешься от алиментов — а я тебе тогда разрешу материнским капиталом пользоваться".
Юрист и медиатор Артур Каримов занимает более взвешенную, но скептическую позицию.
"Законодательная инициатива хорошая, направление идет правильное, но оно настолько сырое, что я даже сам как юрист не понимаю, как оно будет реализовано", — признается он.
Его беспокоят практические вопросы, которые авторы инициативы пока не проработали: "Мы не можем сейчас разобраться с реестром алиментщиков. Вот сейчас, да, в данный момент у нас инициатива прошла, реестр появился, но тем не менее все равно бегают".
Каримов указывает на сложные жизненные ситуации, которые новый закон не учитывает. "Ладно, один ребенок родился от одного отца, второй ребенок от другого отца, и два отца будут на себя перетягивать канат", — рассуждает он.
Также непонятно, как быть с гражданскими браками, которые государство не признает, но которые существуют в реальности. "
Дискуссия выявила главный парадокс инициативы: она направлена на укрепление семьи, но может ударить по самым уязвимым ее членам — одиноким матерям. Вероника Морозова предупреждает о возможном росте бытовых конфликтов. Она напоминает, что для многих семей сумма капитала — значительная, и борьба за нее может быть ожесточенной.
Иван Курбаков парирует, что проблема маргиналов не должна влиять на законодательство для нормальных семей.
"Мы не говорим сейчас про маргиналов. Я считаю, что в любом обществе есть определенный процент маргинальных семей, мы на них не равняемся. Нормальных людей гораздо больше, поверьте", — говорит он.
Эксперт уверен, что общий контроль над средствами сплотит родителей: "Почему бы вот этот консилиум все-таки не поддерживать между двумя любящими людьми?"
Однако Каримов настаивает на осторожности и тщательной доработке. Он предлагает "проводить более детально общественные слушания с привлечением семей, матерей", а также четко определить регулятора нового закона.
"Потому что у нас, видите, вышел закон, не знаем, как его исполнять. Практики нет, прецедента нет", — объясняет он.
В итоге спор свелся к ключевому вопросу: может ли государство с помощью перераспределения прав укрепить семью и семейные узы, или это слишком хрупкая материя для законодательного регулирования? Инициатива "Отцов рядом" высветила системную проблему — отсутствие в России единого понимания семьи и ее правового статуса.
Как заметил Иван Курбаков, "семьи у нас нет" — и именно этот вакуум пытаются заполнить авторы законопроекта. Но одно лишь переименование капитала и наделение отцов новыми правами не решит глубинных проблем. Нужна комплексная реформа, которая учтет интересы всех сторон — и ответственных отцов, и одиноких матерей, и, главное, детей, чьи интересы должны оставаться приоритетом.