К 2050 году смертность от онкологических заболеваний в мире может увеличиться на 75%, примерно до 18,6 млн в год. Этот прогноз, опубликованный в авторитетном медицинском журнале Lancet, основан на глобальных демографических тенденциях, которые не первый раз показывают — человечество стремительно стареет. Прогноз заставляет по-новому взглянуть на возможности медицины и государства. Что можно сделать сегодня для предотвращения высокой смертности завтра? В России, где к 2030 году более четверти населения составят люди старше 60 лет, вызов приобретает особую остроту. Подробнее о ситуации — в материале Накануне.RU.
В 2023 году в России выявили 674 тыс. новых случаев рака. На диспансерном наблюдении находятся более 4 млн пациентов — целая армия, требующая постоянного внимания врачей и значительных ресурсов системы здравоохранения. Главной проблемой становится не только рост абсолютных чисел, но и глубинное неравенство в возможностях лечения между регионами.
Зампред комитета Госдумы по охране здоровья Алексей Куринный подтверждает: старение населения — объективная причина роста заболеваемости.
"Чем старше человек, тем больше вероятность того, что он получит то или иное онкологическое заболевание, — констатирует он, но призывает с осторожностью относиться к мрачным прогнозам на 2050 год. — Расчеты идут, исходя из существующих технологий, а они меняются практически каждый год".
Например, можно отметить иммунотерапию как самое перспективное направление борьбы с опухолями.
Хирург-онколог Антон Гурин представляет более подробную и актуальную статистику онкологической заболеваемости в России. Согласно его данным, рак кожи остается наиболее распространенным диагнозом среди обоих полов, занимая 15,6% в структуре заболеваемости. За три десятилетия показатель вырос почти в три раза: с 50 тыс. случаев в 1990-х годах до 105 тыс. ежегодно выявляемых новых заболеваний.
В гендерной структуре онкологических заболеваний прослеживаются четкие закономерности. У женщин преобладает рак молочной железы (12,3%), тогда как у мужчин лидируют злокачественные образования органов дыхания: трахеи, бронхов и легких (около 8-9%), далее следуют рак предстательной железы (8,7%), ободочной кишки (7,1%) и желудка (5%).
Специалист отметил, что злокачественные процессы преимущественно поражают пожилое население и развиваются в тканях с активным клеточным делением, прежде всего в коже и желудочно-кишечном тракте.
Гурин обратил внимание на парадокс современной медицины: увеличение продолжительности жизни приводит к тому, что пациенты не только успевают получить лечение, но и столкнуться с рецидивами заболевания. Это создает постоянно растущую нагрузку на систему здравоохранения. По его словам, в советский период средняя продолжительность жизни составляла 70 лет, а диагноз часто устанавливался в 69 лет. То есть, все же, рак еще и молодеет?
Да, эксперты отмечают тревожную тенденцию: онкологические заболевания все чаще поражают и молодых. Президент Ассоциации онкологических пациентов Ирина Боровова констатирует: "Рак помолодел. Есть случаи выявления в таких ранних возрастах, что онкологов это очень удивляет. Например, рак молочной железы в отделении института Блохина диагностировали даже у подростков".
Она подчеркивает, что это противоречит устоявшимся представлениям о группах риска. При этом эксперт Антон Гурин уточняет важный нюанс: агрессивные формы рака у молодых — это особая проблема, в то время как у пожилых заболевание часто протекает менее активно. Таким образом, мы получаем двойной удар: растущее число возрастных пациентов и учащение сложных случаев среди молодежи.
Онкологи видят прямую связь между образом жизни и самыми распространенными видами рака. Рак кожи, вырвавшийся на первое место по заболеваемости, — это часто расплата за неумеренное пребывание на солнце и посещение соляриев, которые многие врачи требуют вообще запретить. Рак легких остается печальной монополией курильщиков — табаку эксперты отводят роль главного провокатора болезни. А тревожный рост заболеваемости раком молочной железы специалисты связывают с современными репродуктивными стратегиями — когда женщины меньше рожают, реже кормят грудью и бесконтрольно принимают гормональные контрацептивы. К этому добавляется фундаментальный фактор — мы стали просто дольше жить, а с возрастом вероятность заболеть раком увеличивается.
Государство наращивает финансирование онкологической помощи. В рамках федерального проекта с 2019 года в половине регионов построены новые медицинские учреждения. "КТ и МРТ-аппараты есть практически везде", — добавляет Ирина Боровова.
Но проблема кадрового дефицита пронизывает всю систему онкологической помощи.
"Иногда есть оборудование, есть даже построенные новые учреждения, а нет подготовленных кадров, которые могут на этом оборудовании эффективно выявлять, диагностировать, лечить", — признает Алексей Куринный.
Он считает, что буквально в течение 50 лет основным методом лечения опухолей будет именно иммунотерапия в различных вариантах, однако президент Ассоциации онкологических пациентов Ирина Боровова указывает на практические сложности: "Инновации, которые приходят и разрабатываются на территории России, они беспрецедентные и они, к сожалению, очень дорогостоящие. Мало того, это не на всей территории России, это сконцентрировано в федеральном центре".
Это означает, что даже при успешном создании вакцин их массовая доступность для пациентов в регионах останется сложной задачей.
При этом в онкологии все чаще обращают внимание на психосоматический компонент — представление о том, что хронический стресс и неразрешенные внутренние конфликты могут создавать почву для развития заболевания. Согласно этой точке зрения, психологическая помощь важна не только тем, кто уже столкнулся с диагнозом, но и как мера профилактики, поскольку длительное психоэмоциональное напряжение способно подорвать ресурсы организма.
Клинический психолог Ольга Морозова поясняет: "Онкозаболевание у человека возникает тогда, когда он не видит выхода из своей сложившейся ситуации иным способом, кроме как попрощаться с жизнью".
Для тех, кто уже болен, такая поддержка становится ключевой — она помогает справиться с "туннельным мышлением", найти внутренние силы для борьбы и адаптироваться к новому статусу. Хорошо, что сегодня психологическая помощь постепенно встраивается в онкоцентры, и ее закрепили в 323-м федеральном законе. Однако сохраняются серьезные проблемы: такие службы есть пока не везде, их не хватает в регионах, а сама культура обращения к психологу у многих пациентов и их семей только формируется.
Паллиативная помощь остается болезненной темой. "В ряде регионов я видела очень плачевную ситуацию, — делится Ирина Боровова. — Врач, заведующий паллиативным отделением, говорит: у меня просто нет финансов, зарплата крошечная, специалисты бегут. При этом она приводит примеры достойных хосписов в Белгороде и Уфе, доказывая, что изменение ситуации возможно.
Гораздо более реалистичным направлением остается профилактика, однако ее доступность оказывается неравной. Депутат Госдумы Алексей Куринный подтверждает наличие государственных начинаний: "С точки зрения государства проводится ряд программ на сегодня. Начиная со скрининга в виде диспансеризации, профилактических осмотров".
Но реальная картина отличается от официальных отчетов. Хирург-онколог Антон Гурин, сравнивая опыт работы в государственной и частной системах, констатирует: "Именно сейчас больше запрос в частных клиниках на превентивную профилактику, осмотр, паспорт кожи. Поэтому запрос значимо выше в частных клиниках. Несоизмеримо".
Ирина Боровова предлагает упростить сам подход к профилактике: "Человеку вообще все равно, как мы это называем: профосмотр, день открытых дверей, скрининг, как угодно. Он хочет прийти и получить качественную констатацию, что он здоров или нет". Однако сегодня такая возможность действительно есть в первую очередь у жителей крупных городов с достаточным уровнем дохода.
Что же мы видим в итоге? Сложный механизм, в котором должны работать все детали — от поиска новых лекарств до поддержки безнадежных больных. Да, появляются современные клиники, развиваются технологии. Но даже самые передовые методы упираются в простую нехватку врачей в регионах и неравенство в финансировании. Государство действительно выделяет больше денег на борьбу с раком, понимая серьезность угрозы. Но настоящий результат появится только тогда, когда исчезнет разрыв между столицей и регионами. Вопрос не только в медицинских технологиях, но в чем-то более важном — в справедливости и человеческом отношении к каждому больному.