Оказывается, в России сотни тысяч подростков ежегодно оказываются за бортом системы образования, не сумев сдать ОГЭ после 9 класса. Одновременно экономика остро нуждается в рабочих руках. Ответом власти стал законопроект о бесплатном профессиональном обучении для тех, кто провалил экзамены. Эта мера призвана решить две проблемы сразу — дать будущее детям и закрыть кадровый дефицит. Но есть опасность, что усложненные экзамены просто будут закрывать детям путь к высшему образованию. Подробнее о ситуации — в материале Накануне.RU.

Государство решило вернуть в образовательное поле тех, кого якобы система сама же отторгает. Новый законопроект позволяет подросткам, не сдавшим основной государственный экзамен, бесплатно получить рабочую профессию. Это радикальный шаг, который меняет логику всего постшкольного образования. Вместо того, чтобы оставаться на второй год или уходить в никуда, десятки тысяч молодых людей смогут освоить ремесло. Инициатива выглядит социально ориентированной, но скрывает за собой продуманный экономический расчет — стране срочно требуются сварщики, токари, водители и другие представители рабочих специальностей. Правда, судя по тому, что производства переходят на четырехдневку, а многие закрываются, расчет может оказаться не столь продуманным и оставит без работы новых профессионалов.

Идея профессионального обучения для неуспевающих школьников не нова — она напоминает советские учебно-производственные комбинаты, где старшеклассники параллельно с учебой осваивали азы профессий. Однако нынешняя инициатива имеет принципиальное отличие: она адресована тем, кто не смог выполнить даже базовые образовательные требования. По оценкам экспертов, ежегодно от 7 до 10% выпускников девятых классов, или около 300 тысяч человек, оказываются в образовательном вакууме. Эти подростки, как правило, уже давно потеряли связь со школой, не имеют поддержки семьи и не понимают, куда двигаться дальше.

Ведущий научный сотрудник научно-образовательного центра развития образования ВШГУ Президентской академии Наталья Тарасова поясняет, что эксперты давно задавались вопросом о масштабах этой проблемы. Она отмечает, что существуют подростки, которые к девятому классу становятся неуспешными и, по сути, перестают быть нужны школе.

Из-за введения профильного обучения они не попадают ни в один профильный класс, а отсутствие поддержки со стороны семьи и ясных жизненных целей приводит к тому, что они оказываются предоставлены сами себе и попадают под влияние улицы. При этом школа не может им помочь, а колледжи их не принимают, поскольку они туда даже не поступают. Эксперт призналась, что осознает всю опасность этой ситуации: не только для самих детей, чье будущее и досуг вызывают опасения, но и для системы в целом, которая теряет огромное количество ребят после 9-го класса. Она подчеркнула, что если семья не справляется, то решить эту проблему можно только на уровне государственной политики.

Исполнительный директор Национального родительского комитета Юрий Оболонский видит в законопроекте огромный потенциал. "Это самая лучшая инвестиция правительства за последнее время и самый лучший закон, который я видел", — заявляет он.

По его мнению, многие подростки просто "подотстали" в школе по разным причинам — из-за проблем с поведением, влияния улицы или семейных обстоятельств. "Я видел очень много ребят, которые, например, в 9-10 классе подотстали, а после первого курса у них произошло практически резкое изменение и возник интерес к учебе", — делится наблюдениями Оболонский.

Однако между идеей и ее реализацией может возникнуть пропасть. Наталья Тарасова обращает внимание на региональные различия: "Абсолютную модель московского формата реализовать в субъектах будет невозможно по разным причинам". Действительно, пока в Москве и Подмосковье создаются чуть ли не научно-производственные кластеры с современным оборудованием, многие регионы не имеют даже материальной базы для качественного профессионального обучения.

Основатель и директор международного колледжа IThub Михаил Сумбатян предлагает важное терминологическое уточнение: "Давайте не путать программы среднего профессионального образования и программы профессионального обучения". Последние — это краткосрочные курсы, подобные обучению на водительские права, которые не включают общеобразовательные предметы. Именно такие программы, по его мнению, и должны предлагаться школьникам.

Опасения Сумбатяна разделяют многие представители системы образования. "После 90-х годов восприятие колледжей, куда пришли дети, которых выгнали из школы, нам удалось изменить, — объясняет он. — Но как только к нам хлынут без экзаменов ребята, которые не готовы даже в школе доучиться, мы опять вернемся к тому, что из колледжа сделают "утягу", "шарагу".

Вместо колледжей Сумбатян предлагает возложить ответственность за таких учащихся на школы, которые могли бы организовывать обучение на сторонних площадках.

Еще один риск — возможная демотивация учеников средних классов. Если школьник будет знать, что даже при провале ОГЭ его ждет гарантированное профессиональное обучение, у него может пропасть стимул к учебе уже в 7-8 классе. "Я думаю, риск есть, — подтверждает Наталья Тарасова. — И это не решит проблему, с одной стороны. Мы не получим то количество рабочих рук, которое необходимо".

При этом все эксперты сходятся в одном — спрос на рабочих специалистов сегодня огромен. "Сейчас такой спрос огромный на рабочие специальности, — констатирует Юрий Оболонский. — По моей статистике, этот спрос многократно превышает предложение выпускников колледжей". Он приводит в пример современные колледжи в Королеве, где созданы "фантастические классы, современные, с хорошими специалистами", готовящие "уникальных для нашего времени специалистов".

Законопроект о профессиональном обучении для не сдавших ОГЭ — это попытка решить системную проблему несистемными методами. С одной стороны, он дает шанс сотням тысяч подростков, выброшенных из образовательного процесса. С другой — создает новые вызовы для школ, колледжей и всей системы профессионального образования. Успех этой инициативы будет зависеть не от благих намерений законодателей, а от возможности регионов создать качественную инфраструктуру и найти подход к самым сложным категориям учащихся. Как отмечает Наталья Тарасова, "тут требуется дискуссия и хорошая продуманность, проработанность". Пока же ясно одно: старые подходы к решению проблемы образовательного неравенства окончательно исчерпали себя, несмотря на многочисленные реформы в школьном образовании, несмотря на введение единых экзаменов и другие эксперименты, а может быть, как раз из-за них.