Весть о том, что в детском загородном лагере “Изумруд” близ Екатеринбурга произошла вспышка серозного менингита, мгновенно облетела всю Свердловскую область. Буквально за неделю в инфекционный корпус Городской клинической больницы № 40 поступило 80 детей с подозрением на это заболевание. По сей день медики ежедневно проводят диагностику 15-20 детей, “серозный менингит” выявляется у двух из трех пациентов. Причем, среди заболевших уже не только воспитанники "Изумруда", но и дети, проживающие в разных районах Екатеринбурга. В детском отделении “новичкам” не хватает мест, поэтому для их госпитализации врачам пришлось перепрофилировать одно из взрослых отделений больницы. Чтобы утихомирить встревоженную общественность, городские медики накануне собрали пресс-конференцию, на которой заявили, что ничего, мол, сверхестественного не происходит - вспышки энтеровирусной инфекции на Среднем Урале случаются примерно раз в три года. А серозный менингит, изо всех сил пытались донести специалисты до представителей прессы, - болезнь не такая уж опасная /тот же грипп или гепатит А/ и ничем, кроме головных болей, впоследствии ребенку не грозит.
Пытаясь найти в различных медицинских энциклопедиях тому подтверждение, я, к сожалению, наткнулась и на некоторые другие факты: “Серозный менингит относится к ряду энтеровирусных инфекций, вызываемых кишечными вирусами. Он предполагает воспаление оболочек мозга… Несмотря на благоприятное течение вирусных менингитов, при дальнейшем диспансерном наблюдении в течение двух и более лет практически здоровыми можно считать только 38-40% детей”. “Для менингитов характерны головная боль, рвота, ригидность мышц затылка, высокая температура, воспалительные изменения цереброспинальной жидкости. Пути заражения: предметно-бытовой, водный, пищевой, реже – воздушно-капельный. Среднестатистический показатель выздоровления больных серозным менингитом – 75%. Специфических мер профилактики, в том числе прививок, нет”.
Источником массового заражения воспитанников “Изумруда” санитарные врачи предположительно называют воду в реке Чусовая, хотя результаты анализов на наличие в ней энтеровирусов будут известны только в середине августа. Ребята, приехавшие в лагерь на вторую смену, с легкостью могли подхватить заразу, наглотавшись речной воды. Понятно, что возможности побарахтаться в жаркую погоду в теплой воде дети не упустят. Другое дело, что купаться в Чусовой санитарные врачи запретили сразу же после того, как она обмелела. И руководство лагеря, уверила журналистов заместитель главного санитарного врача Екатеринбурга по противоэпидемическим вопросам Надежда Башкова, об этом знало: “В начале второй смены было запрещено купание детей в водоеме. Был издан и соответствующий приказ директора лагеря. Однако купание осуществлялось без разрешения”.
Кто пошел наперекор предписаниям санитарных врачей и руководства лагеря: вожатые или сами дети, Надежда Михайловна не уточнила. Предположим, что вожатые, зная о том, что в речке нельзя купаться, рискнули взять всю ответственность на себя /этакие добрые самаритяне/. Факт весьма сомнительный. Если же дети полезли в воду без разрешения наставников, то, где были в тот момент вожатые, спрашивается? Не последнюю роль в этой истории якобы сыграли родители отдыхавших детей. Мол, соскучившиеся по своим чадам взрослые, приезжая в лагерь на несколько часов, разрешали им купаться. Однако думается, если бы родители знали об опасности, которую таит в себе Чусовая /да, даже, если бы в этом месте была хоть одна предупреждающая табличка/, своих детей они к воде бы и близко не подпустили.
С другой стороны, медики должны были забить тревогу уже при первых признаках заболевания /по неофициальным данным в больницу попали несколько детей еще с первой смены/. Лагерь же закрыли спустя несколько дней. Понятно, что процедура диагностики серозного менингита весьма непростая: у человека берется пункция спинного мозга /и через это дважды предстоит пройти заболевшим детям!/. Однако, то, что заболевание инфекционное, медикам наверняка было известно почти с самого начала. Кстати, многие родители узнали о ЧП только тогда, когда болезнь была в самом разгаре. Руководство лагеря даже не удосужилось поставить их в известность и тем самым оградить здоровых детей от возможного заражения. А что в итоге? А в итоге это самое руководство за все про все отделалось административным взысканием. Самое большее, что грозит директору - штраф или выговор с занесением в трудовую книжку. До суда дело, как показывает практика, вряд ли дойдет. А менингит, пусть даже и не гнойный, это не ОРЗ, что не говорите.
Во времена оны дети в пионерских лагерях тоже массово заболевали – не без этого. Однако тогда, отдавая своего ребенка на полное обеспечение государства, мои родители были уверены, что, если с их чадом что-нибудь случится, то виновные понесут ответственность по полной программе – головы летели только так. Сейчас мало того, что родители вынуждены платить лагерю деньги за “удовольствие” получить назад больного или покалеченного ребенка, так еще тех, кто виноват в этом, сроду не доищешься.
Кстати, о временах. Действительно, в течение 10 лет в Свердловской области наблюдалось несколько подъемов заболеваемости энтеровирусными инфекциями. За этот период дважды – в 1998 и 2001 гг. – заболеваемость достигала своего апогея. Очередной циклический подъем начался еще в 2003 году, пик его пришелся на нынешнее лето. Немалую роль в этом сыграла и установившаяся на Среднем Урале жара, которая, как известно, способствует размножению вирусов и микроорганизмов. С такой закономерностью можно согласиться, когда речь идет об отдельных заболевших серозным менингитом детях. Однако то, что произошло в “Изумруде” под эту логически выстроенную врачами схему, подпадает с трудом. А все потому, что вспышки серозного менингита в лагере можно было бы избежать. Как можно было бы избежать и ЧП в Новосибирске, где сегодня из-за серозного менингита закрыт уже третий по счету детский лагерь. Причиной возникновения очага инфекции там стали сбросы сточных вод, которые город Бердск сбрасывал в Обь в течение нескольких месяцев. Где были местные санитарные службы, когда детские лагеря только начали работать, спрашивается? Почему вообще лагеря детские устраиваются в местах, где вода "находится под подозрением"? Ведь любому понятно, что ребенка летом, да еще теплым за уши из воды не вытащить.
Видимо, такова удручающая примета нынешней российской действительности, когда никто ни за что не отвечает. Тех, кто должен это делать, зачастую больше волнуют собственные проблемы. До детей ли…