Владимир Григориади: В колонии меня называют просто - дядя Вова
Ровно год прошел с момента вынесения приговора экс-мэру Миасса Владимиру Григориади. Напомним, Григориади был осужден за взятку и приговорен к восьми годам лишения свободы. Корреспондент "Труда" решил навестить бывшего главу Миасса в кыштымской колонии строгого режима № 10.
Со слов Григориади, он по-прежнему играет в футбол, настольный теннис, и даже занял второе место в первенстве колонии. "Да и живется мне нормально. Я оптимист по натуре и всегда надеюсь на лучшее. Главное, у меня есть возможность работать, проявлять себя. Значит, и дни будут бежать быстрее", - заявил Григориади в разговоре с журналистом.
- То есть вы вполне адаптировались к зоне. Как складываются отношения с другими осужденными?
- Вполне нормально. Я человек демократичный и общительный. Меня многие из отряда называют просто - дядя Вова, и мне это нравится. Они поняли, что и мэров тоже сажают в тюрьму, и этот факт в какой-то мере определил их отношение ко мне. Потом, тут есть ребята из Миасса и Златоуста. Бывает, кто-нибудь подходит и говорит: “А вот я помню, когда вы были мэром, сделали то-то и то-то.” Это очень приятно.
- Вам удалось здесь с кем-то подружиться?
- Нет. Я думаю, тюрьма не то место, где можно и нужно заводить друзей. К тому же, это довольно сложно, ведь осужденные не располагают собой, они подчиняются режиму, приказам. Но приятелей у меня здесь хватает.
- А из друзей, что были на свободе, многие остались вам верны?
- Процентов 90. Практически никто из них от меня не отвернулся. Мы переписываемся, от них я узнаю о делах в Миассе и области. Вообще они меня здорово поддерживают.
- А ваши родные пишут, навещают?
- Да, конечно. Если бы не моя семья, мне было бы намного тяжелее здесь. У меня замечательные жена, сын и дочь. Они моя главная опора.
- А как часто вы можете видеться со своей семьей?
- В колонии строгого режима осужденному положены три длительных и три краткосрочных свидания в год. Но я стараюсь хорошо работать и вести себя, поэтому меня уже перевели на облегченные условия содержания. Так что теперь я смогу встретиться с родными не шесть, а восемь раз.
- Насколько я знаю, в 2009 году вы, если все будет хорошо, можете выйти по условно-досрочному освобождению. Вы надеетесь на это?
- Если честно, об этом как-то не задумываюсь. Нарушать режим или отлынивать от работы я не собираюсь. Но на досрочное освобождение не особо надеюсь.
- И тем не менее чем собираетесь заняться, когда выйдете на свободу?
- Наш областной суд запретил мне по освобождении три года занимать муниципальные должности. Верховный суд был более мягким - я не имею права занимать государственные посты в течение года. Но я не могу не заниматься живым делом. Так что это будет или бизнес, или административная работа - там посмотрим.
- О чем или о ком, кроме родных, вы скучаете?
- Конечно, в колонии мало поводов для веселья. Но и по прошлому ностальгировать ни к чему - это угнетает психику. В тюрьме можно жить и можно остаться человеком, не озлобиться, не унизиться, не потерять себя. Единственное, чего мне здесь не хватает, это свободы.