Развитие сюжета:
Последняя предсмертная записка националиста Максима Марцинкевича, известного также по прозвищу Тесак, опровергает его прежние признания в совершении убийств. Однако и без этого, как считает известный адвокат Иван Миронов, многие доводы следствия вызывают сомнения.
Он записал видеоролик с разбором официальной версии. Известно, что Марцинкевич 10 сентября прибыл в челябинское СИЗО, в котором должен был пробыть шесть дней. И тут начинаются странности — его поместили в "одиночку", хотя по правилам внутреннего распорядка этого делать нельзя. В одиночную камеру помещают лишь по заявлению и из соображений безопасности. Администрация заявляет, будто такое заявление от Максима было, но в устной форме. Но Марцинкевич сидел долго и с разными людьми, поэтому очень странно, когда в транзитной тюрьме он вдруг просит предоставить одиночную камеру по соображениям безопасности. Кроме того, устное заявление должно было быть зафиксировано в журнале, но из текста постановления неизвестно, исследовался ли журнал и есть ли там отметка о подобном обращении.
За сутки до гибели Марцинкевич обратился к врачу, и тот выписал ему лекарство. А это очень странно, если, якобы собираясь свершить суицид, человек одновременно пытается поправить пошатнувшееся на этапе здоровье.
По официальной версии, в 7 часов Максим был ещё жив, а в 8.16 его тело обнаружили в петле. Один из надзирателей перерезал верёвку ножом, которого у сотрудников при исполнении быть не должно. Скоропалительное перерезание верёвки также вызывает вопросы.
Тюремный врач, согласно официальной версии, прибыл чрез четыре минуты после обнаружения трупа. Однако он зафиксировал появление трупных пятен и окоченения — признаков, которые обычно наступают не раньше, чем через три часа после смерти. А это опровергает показания сотрудников СИЗО о том, что Максим Марцинкевич был жив в 7 утра.
Оценка следам от электрошкера и другим признакам физического насилия, обнаруженным на теле, в постановлении не даётся, как будто их не было вообще.
Но главное — это как раз четвёртая записка. До последнего момента было известно только о трёх. Из последней известна только одна фраза: "Убийства, в совершении которых давал признательные показания, не совершал, а лиц, указанных в показаниях, оговорил" .
"Макс, понимая, что ему не удастся выбраться с этого адского СИЗО, при этом неспособный противостоять пыточному давлению по написанию этих якобы предсмертных записей с раскаяниями, как-то успевает написать эту записку, дословный текст которой мы пока не знаем, и спрятать её в целлофане в ротовой полости, надеясь, что её обнаружат и сразу не изымут те, кто его пытал. У него была надежда, что при осмотре трупа эту записку обнаружат и дадут ей ход. Её нашли только в областном бюро судмедэкспертизы. Это зацепка, которая говорит о том, что Максима пытали и впоследствии убили", - считает адвокат.