В Ирбите сотрудники ДПС шесть часов удерживали водителя фуры с инсультом в холодной кабине, не желая вызывать "скорую", сообщает паблик "Инцидент Ирбит" со ссылкой на многочисленных участников происшествия.
46-летнему Роману Кочурову из Камышлова стало плохо. Он работал водителем на Камышловском заводе по производству минеральной воды и безалкогольных напитков и в этот день ехал из Тюмени, где производил выгрузку. Коллега, находящийся в другой фуре, заметил, что грузовик Кочурова медленно едет по обочине. Мужчина связался с напарником по рации, однако тот не ответил. Водитель предположил, что его знакомый просто останавливался, чтобы сходить в туалет, и ничего не заподозрил, ведь всего несколько часов назад коллега был бодр и активен. Это произошло около 11 утра.
На 158-м км трассы "Екатеринбург - Тюмень" недалеко от поворота на поселок Восточный Роман попал в небольшое ДТП. Он окончательно съехал на обочину, а машину сложило буквой "Г". Прицеп после удара о кабину вынесло на соседнюю полосу, где в него врезался самосвал "Тонар". Никаких повреждений автомобиля или травм у мужчин не было. Водитель самосвала хотел сказать, что все в порядке и двинуться дальше, однако дальнобойщик смог только опустить стекло в кабине и просто сидел молча. Тогда мужчина позвонил в службу спасения по номеру 112. Но вместо спасения к месту через 15 минут подъехали сотрудники ГИБДД, которые решили, что водитель фуры пьян. На тот момент время приближалось к полудню.
Прошло около 2-3 часов, когда диспетчер компании заметила по маячку, что машина стоит на одном месте. Позвонив водителю, она наткнулась на сотрудника ГИБДД, который начал упрекать девушку за выпуск водителя на линию пьяным, ссылаясь на неадекватное состояние их сотрудника. Тогда девушка по рации связалась с другим водителем, который как раз должен был скоро проезжать мимо этого места.
Приехав на место ДТП Олег увидел фуру коллеги, впереди самосвал "Тонар" с водителем внутри, а сзади экипаж ДПС. Однако состояние Романа было далеко от "пьяного".
"Я побежал к машине Романа, открыл кабину, а он на полу сидит, бледный, никаких признаков жизни. Изо рта даже пара нет. В кабине холод, печка отключена, а на улице минус 20. Он в одних носках, потрогал ноги — ледяные. Начал тормошить его, он открыл глаза. Взгляд никакой, пустой, отсутствующий. Кричу: "Роман, ты меня слышишь?" Он смотрит мимо меня. Включил автономный обогреватель", — рассказал Олег.
Далее к нему подошел сотрудник ДПС и состоялся следующий диалог:
— Что случилось? Он живой? Сколько он так сидит?
— Часа два, вроде живой.
— Вроде живой?! Скорую вызывали?
— А чего вызывать, видно же, что он пьяный.
Мужчина начал спорить, ведь запаха алкоголя нет, на что ему пришел ответ: "Значит, под солями". Олег не поверил, ведь знал Романа с момента, как тот устроился на завод — он вел здоровый образ жизни, всегда был серьезным и ответственным. Далее диалог продолжился на повышенных тонах:
— Ты с чего решил, что он под наркотой, как определил? Ты медик, экстрасенс, экспертизу проводил?
По словам Олега, он не сдержал мата, упрекнув ДПС-ников, что те оставили беспомощного человека в неотапливаемой кабине и даже не вызвали "скорую". Тогда гаишник сделал водителю замечание:
— Почему так со мной разговариваешь?
— Снять бы штаны да в сугроб тебя задницей посадить на два часа, разве так можно человека оставлять!
После этого Олег созвонился с механиком предприятия, рассказав об увиденном. Тот пообещал, что приедет на место, а водителю сказал отправляться дальше по маршруту. К тому моменту кабина Романа уже прогрелась.
Его коллеге, на вопрос вызвали ли они "скорую", сотрудники ДПС ответили" "Да, вызываем". Однако, как позднее сообщили очевидцы, в числе которых и водитель самосвала, врачам никто не позвонил. Полицейские только перетащили тело Романа к себе в машину. Время близилось к вечеру.
Около 16.00-17.00 к месту приехал механик и водитель, который должен был эвакуировать фуру. К счастью, последний ранее работал в МЧС и распознал признаки инсульта - у Романа уже было перекошено лицо и обездвижена правая рука. Несмотря на это сотрудники ДПС утверждали, что водитель просто "пьян или под солями", однако в этот раз их уже никто не слушал. Коллега сам вызвал долгожданную "скорую", однако та смогла прибыть к месту только через час. С момента ДТП и удерживания Романа без помощи врачей прошло уже шесть часов.
В Камышловской больнице врачи с первого взгляда определили признаки инсульта и отправили Романа в Ирбит для точной диагностики. Предполагается, что там был ближайший аппарат КТ. Уже ночью обследования показали, что у мужчины геморрагический инсульт.
Никаких запрещенных веществ или алкоголя в организме Романа не нашли.
Мужчину доставили в Свердловскую областную больницу в Екатеринбург, где сейчас за его жизнь борются врачи. Состояние пациента они оценивают как среднетяжелое и не дают никаких прогнозов.
"Говорят: пока все без изменений, ждите, — рассказала супруга Романа Екатерина. — Движения у него появились, незначительные. Правую сторону парализовало, гематома в лобной части левой стороны, память может не вернуться. Если выживет, реабилитация будет годами. Столько времени было потеряно! Я не понимаю, почему полицейские просто стояли и ждали неизвестно чего! Почему сразу не повезли на освидетельствование в больницу?! Нашей дочери 16 лет. Она когда узнала, что случилось, плакала. Говорила мне, что им в школе рассказывали про признаки инсульта, неразборчивую речь, перекошенное лицо. Почему даже в школах объясняют это, а взрослым людям, сотрудникам полиции, не проводят инструктажи! Ведь никто не застрахован от такого".
На второй день, когда Роман попал в реанимацию, его супругу ждал повторный шок: на "Госуслугах" мужчине пришло два уведомления о штрафах.
Один за неправильную парковку, а второй за якобы не пристегнутый ремень безопасности. При этом Екатерина заверяет, что ее муж всегда был образцовым водителем и за 26 лет за рулем у него не было ни одной аварии. На здоровье супруг тоже не жаловался: проблем с давлением не было, он регулярно пропивал комплекс витаминов, занимался физкультурой без больших нагрузок, а в минувшие выходные со всей семьей ходил на каток.
В УГИБДД по Свердловской области дали сухой комментарий, заявив, что участники ДТП "не высказывали жалоб на здоровье", упуская тот момент, что Роман и вовсе не мог говорить. Напомним, что именно из-за этого второй водитель и позвонил в 112.
"Прибывшие на место ДТП сотрудники ДПС опросили водителей. Мужчины не высказывали жалоб на здоровье. Так как движение было затруднено, автоинспекторы передали информацию о ДТП представителю работодателя данного водителя, после чего приняли меры по обеспечению безопасности дорожного движения на данном участке, освобождению проезжей части от транспорта с применением средств эвакуации. Прибывший работодатель водителя грузовика сообщил полицейским, что у мужчины имеются признаки инсульта, после чего гражданин был госпитализирован", — заявили в областном ведомстве, опустив комментирования множества спорных моментов.
А вот родственники Романа молчать не собираются. Они намерены заявить о бездействии сотрудников ГИБДД в СКР. Юрист из Екатеринбурга Сергей Тетерин, к которому семья обратилась за помощью, утверждает — в данной ситуации усматривается состав уголовного преступления по статье 125 УК РФ (Оставление в опасности).
"На мой взгляд, со стороны сотрудников ГИБДД нарушены все должностные инструкции. Если они предполагали, что водитель находится в состоянии опьянения или под воздействием психоактивных препаратов, они должны были доставить его в медучреждение на освидетельствование или вызвать бригаду "скорой", а не оставлять в беспомощном состоянии в холодной кабине "протрезветь". Признак инсульта — спутанность сознания. Удивительно, что сотрудники ГИБДД не знают таких очевидных вещей", — заявил адвокат.
Напомним, что сотрудники свердловской полиции и ГИБДД далеко не первый раз игнорируют потенциально опасные ситуации, оставляя простых граждан на произвол судьбы.
В августе в Екатеринбурге на глазах у сотрудников ДПС убили аспиранта УрФУ из Габона Франсуа Нджелассили. Пока мужчину резали ножом, а очевидцы просили правоохранителей помочь, те смеясь комментировали происходящее, не желая вмешиваться.
В феврале в зале суда вдова рассказала, что после трагедии ее стали преследовать, а в конце марта внезапно скончался главный свидетель по делу.